В Корейской Народной Демократической Республике в 2013 году торжественно отмечалось 60-летие Победы в Отечественной освободительной войне корейского народа 1950-1953 годов. В прошлом же, в связи с принятием на вооружение баллистических ракет средней дальности с ядерными боевыми частями и созданием в декабре 2012 года Стратегических Ракетных Войск, было объявлено о сокращении Корейской Народной Армии на 300 тысяч человек (из почти 1200 тысяч). Шанс использовать новосозданные войска и их современное вооружение мог оказаться реальным в марте 2013-го. Тогда, в связи с провокациями Соединенных Штатов и Южной Кореи, лидер КНДР маршал Ким Чен Ын подписал указ о нанесении ракетно-ядерных ударов по объектам США в Японии, Южной Корее и на острове Гуам (и, возможно, собственно на территории США). К счастью, мир не стал свидетелем начала первой ракетно-ядерной войны (в который раз в своей истории!).
Новая эскалация напряженности на Корейском полуострове в очередной раз подстегнула интерес к Северной Корее и ее военной мощи. Внимание аналитиков, естественно, приковано к новейшим ракетным системам КНДР, которые страна регулярно демонстрирует на военных парадах, вместе с иными образцами сухопутной (а в этом году и авиационной) военной техники. Все это свидетельствует о том, что к развитию собственных вооруженных сил в Пхеньяне подходят со всей серьезностью.
Но при всем при этом не забывают и о более простых, а в условиях горного ландшафта Северной Кореи крайне действенных пассивных средствах обороны — фортификационных сооружениях. Действительно, железобетонные доты и подземные галереи, равно как и скальные укрытия для авиационной и военно-морской техники — естественный атрибут фортификации КНДР. Но есть и то, что наблюдателями практически не замечается, а стратегами оценивается с крайне противоположных точек зрения…
Сама география Северной Кореи, казалась бы, дает больше шансов обороняющемуся, нежели наступающему. Повсеместные горы, созданные природой из тяжелых пород (например гранита), крайне изрезанное побережье и немногочисленные (в отличие от Южной Кореи) долины привлекли внимание фортификаторов из КНА еще в период войны 1950-1953 годов. Именно тогда воздушной мощи США и их союзников солдаты Корейской Народной Армии противопоставили «галерейную оборону» — километры вырытых или выдолбленных в породе простыми кирками, ломами и лопатами гранитных галерей — своего рода подземных окопов, откуда бойцы могли выходить к своим, хорошо защищенным, позициям. Разрушить их с воздуха даже многотонными бетонобойными и фугасными бомбами или с моря методичным обстрелом с линкоров или тяжелых крейсеров — было практически невозможно. А захватить пехотой, даже при поддержке артиллерии и бронетехники, — весьма сложно. На всю Корею стал известен случай обороны высоты 1027 взводом пехотинцев КНА в октябре 1952 года, против которого был брошен целый полк армии США, так и не сумевший ее взять.
Положительный эффект галерейной обороны в КНДР был учтен и активно использован в послевоенный период. Под землю были спрятаны не только пункты стратегического управления и отдельные, особо важные объекты, как это практиковалось и практикуется в других странах, но и целые воинские части и практически вся военная промышленность. Именно благодаря этому о промышленной мощи КНДР в мире практически ничего не известно — аналитики оперируют лишь логическими построениями на основе крайне скудных данных. А ведь подземное строительство за 60 послевоенных лет не прекращалось ни на неделю. Не зря в КНДР наиболее труднополучаемой (хотя и весьма распространенной) наградой является орден «Шахтерская слава» 3-х степеней, учрежденный в 1973 году.
Впрочем, если враг (войска ООН — то есть фактически армии США и Южной Кореи) начнут свое наступление в Северной Корее, страна, превращенная благодаря политике «Сонгун» (приоритет армии в социалистическом строительстве) в «неприступную крепость», по всей видимости, окажется для агрессоров «крепким орешком». Ведь противника встретит глубокоэшелонированная и подготовленная на глубину в 50 км оборона 4-х армейских корпусов первого эшелона. При этом, даже если ее и удастся прорвать, препятствия для интервентов просто так не закончатся.
Итак, все по порядку.
Все дороги КНДР являются стратегическими объектами. Причем все они без исключения строятся не столько для мирного времени, сколько для особого периода. Более того, все они предназначены не только для обеспечения обороны от внешнего врага, но и для парирования явных или скрытых противников режима, будь он персоной сознательной или случайной. Именно поэтому на необычно широких, по сравнению с другими странами, дорогах Северной Кореи крайне часто встречаются специальные пункты досмотра автомобильного транспорта.
Сами же дороги во многом построены как запасные взлетнопосадочные полосы, рулежки и стоянки для боевой авиации.
В отличие от Пхеньяна и других крупных городов КНДР, например Вонсана, где построены хорошо заасфальтированные 4-х и 8-ми полосные автомобильные трассы, шоссе за пределами крупных административных центров построены из бетонных плит. Причем плиты специально подогнаны не очень плотно друг к другу. Все это создает дополнительные препятствия для автомобилей и потому на дорогах КНДР не разгонишься.
Но при всем при этом трассы построены так, чтобы замаскировать многие объекты, через которые они проходят. Корейцы — настоящие мастера маскировки, и для этого ими используются любые подручные материалы или создаются специальные конструкции. Как ни парадоксально, но одним из самых распространенных маскировочных средств стали обычные придорожные цветы. Их садят вдоль любых, даже самых малозначительных дорог, облагораживая и украшая их одновременно. И, естественно, скрывая от посторонних глаз то, что скрыть надобно. Без преувеличения можно сказать, что посадка придорожных и не только цветов стала чуть ли не стратегической задачей простых жителей КНДР.
В КНДР строили и продолжают строить дороги зачастую даже там, где для этого нет соответствующих условий, но есть стратегическая необходимость. В этом плане гордостью для всей Северной Кореи стала трасса от Кэсона к границе с Южной Кореей, построенная в 1992 году местными жителями по указанию Президента КНДР Ким Ир Сена в рекордно короткие сроки в труднодоступной горной местности. Тоннели, длиной 7,5 километров, 18 раз пересекают эту 20-км трассу.
Где бы ни прошла горная дорога — она по определению должна быть препятствием для непрошеных гостей. Причем трудности для вражеской бронетанковой и автомобильной техники могут быть созданы на каждом шагу путем создания завалов. Для этого в соответствующих местах заложены специальные заряды и просчитана трасса падения горной породы. Там же, где породы недостаточно, возведены железобетонные конструкции, в мирное время выполняющие указательные и эстетические функции. В «час Ч» предварительно заложенные в них заряды обрушат надолбы на дорогу. Их вес весьма значителен — много больше грузоподъемности инженерной техники США и Южной Кореи. Хотя «янки» и «фашиствующие марионетки», как рассуждают в КНДР, судя по всему, что-нибудь да придумают, дабы разблокировать дорогу. Для того, чтобы этого не произошло, искусственные конструкции соединяют в единое целое.
Иное дело — приграничные дороги. Их оборудование специальными фортификационными конструкциями является обязательным, в какой бы местности дорога не пролегла. При этом в КНДР очень хорошо помнят события октября 1950 года, когда быстро отходящая на север Корейская Народная Армия не имела даже элементарной возможности закрепиться и тем самым задержать продвижение войск США и их союзников. В то же время довольно часто простые жители пытались оказывать сопротивление интервентам. Шутка ли, но Сеул держался 2 недели!
Перенося опыт прошлого на современность, стратеги и фортификаторы КНДР попытались заранее подготовиться к гипотетическому вторжению «мирового жандарма», предоставив возможность чуть ли не первому встречному патриоту задержать агрессора. Для этого во всей 50-км приграничной полосе вдоль дорог установлены искусственные железобетонные глыбы правильных геометрических форм. Часть из них плотно врыта в землю, благодаря чему являют собою лишь экстравагантные и непонятные на первый взгляд сооружения. Иные установлены на специально построенной придорожной стенке и довольно часто, выдавая тем самым свое оборонительное фортификационное назначение. При этом на своеобразные постаменты они опираются неплотно, но надежно, с помощью деревянных штырей. В случае опасности кто угодно одним ударом кувалды вышибает деревянный клин — и железобетонный циклопических размеров столб или куб падает на дорогу, полностью блокируя ее.
При этом рачительные корейцы даже чисто оборонительные сооружения стараются использовать не только в военных целях — благо войны нет, и хоть с южным соседом сохраняется лишь перемирие, страна все равно пока развивается мирно. Именно поэтому в промежутке между ними садят деревья. Частенько пространство между глыбами используют и как стоянки для велосипедов.
Одной из особенностей, так сказать, «провинциальной» архитектуры КНДР является строительство различного рода наддорожных сооружений. В этой стране разнообразные наддорожные кафе и даже гостиницы встретишь много чаще, чем где-либо. Эту своеобразную любовь трудолюбивые жители Северной Кореи пролонгировали и на оборонительные сооружения. Специальные наддорожные мосты, арки и конструкции на въездах в воинские части, административные пункты или просто расположенные посреди самых разных дорог, даже в сельской местности, являются повседневной реальностью страны — в мирное время красиво и необычно, а военное — надежное противотанковое препятствие.
Следует отметить, что и мирные с виду наддорожные кафешки построены таким образом, что в случае военной опасности разрушенные внутренним взрывом их конструкции, пусть и не так капитально, как специально подготовленные противотанковые мосты, но все же заблокируют дорогу незваному и опасному гостю.
Северная Корея — обладательница и протяженной береговой линии, выходящей к Желтому и Японскому морям (в КНДР их называют Западное и Восточное Корейское море). Во все времена надежное прикрытие морской границы государства являлось крайне сложной проблемой. Для КНДР актуальность и принципиальность этой задачи реально проявилась как во время Корейской войны (достаточно вспомнить американские десантные операции у Инчхона и Вонсана), так и в период ей предшествующий (1948-1950 гг.) и последовавший за ним. Ведь «южнокорейские марионетки» так и норовили забросить в КНДР морем своих агентов и диверсантов. Особенно много таких случаев было в период с 1953 по 1969 годы (по официальным северокорейским данным — не менее тысячи эпизодов ежегодно).
Справедливости ради следует отметить, что этим не брезговал и официальный Пхеньян, создав для выполнения подобных задач целый и не имеющий аналогов в мире уникальный диверсионный флот. Однако на Западе постоянно твердят исключительно о северокорейских акциях по заброске диверсантов в Южную Корею, но никак не наоборот. Да и не стесняются утверждать о желании десятков тысяч северокорейцев сбежать, в том числе и морем, из «социалистического рая». Дескать, для этого побережье КНДР закрыто от внешнего мира и от своих граждан километрами колючей проволки. Правда, частенько западные и прозападные комментаторы забывают о том, что именно Южная Корея первой решила отгородиться от Северной теми же километрами колючей проволоки на морском побережье и 244-километровой стеной вдоль демаркационной линии. Причем как минимум первый вариант был великолепно показан в южнокорейском художественном фильме 2002 года «Береговая охрана» режиссера Ким Ки-дука, показанного, в том числе, и на отечественном экране.
Как бы там ни было, но для КНДР задача надежного закрытия своего побережья для южнокорейских агентов и диверсантов, а также его подготовка в противодесантном отношении есть задача важнейшая. Проблема же его закрытия от доморощенных диверсантов в КНДР практически не стоит, ввиду крайне эффективной работы специальных служб, весьма надежной системы идеологической обработки населения, да и вообще — социализм корейского образца в принципе не способен родить серьезных противников режима.
Поэтому береговая линия КНДР закрывается прежде всего от проникновения агентов южнокорейской разведки в мирное время и для противодействия высадке морского десанта США и их союзников в военное. С этой целью все побережье Северной Кореи оборудовано искусственным насыпным валом, перед которым почти везде установлен двойной забор из колючей проволоки. На особо опасных в мирное время участках по внешнему забору постоянно или только в ночное время пускают электрический ток большого напряжения. В заборах имеются проходы для местных жителей, обязательно закрывающиеся в ночное время. В качестве же элементарного противодесантного (противотанкового) препятствия используются часто расположенные бетонные надолбы.
Бетонные надолбы различных форм устанавливаются не только на набережных, но и на пляжах. В отличие от аналогичных конструкций на приграничных дорогах, «пляжные» надолбы в основном врыты в песок и грунт намертво. Их расположение специально рассчитано таким образом, чтобы не дать возможность технике противника съехать с пляжа. Вместе с тем, командиры частей и подразделений 4-х армейских корпусов Корейской Народной Армии, отвечающих за оборону побережья, отлично знают расположение надолб и могут свободно маневрировать на своих танках и бронетранспортерах меж ними на пляже. Но дабы противник не выведал этот секрет еще в мирное время, учения КНА на пляжах не проводит — экипажи боевых машин тренируются на специально оборудованных полигонах.
При этом для противодесантной обороны подготовлено буквально все. Созданная природой любая каменная конструкция уже в мирное время заминирована и в случае необходимости может быть подорвана, и ее остатки, таким образом, заблокируют пляж или прибрежную дорогу.
Как видно, в Корейской Народной Демократической Республике весьма серьезно оценивают вероятность нового вторжения войск США, Южной Кореи и их союзников на свою территорию. Поэтому и мероприятия по подготовке пассивной фортификации проведены соответствующие. Смеем утверждать, что в «час Ч» свободное продвижение интервентов в глубь территории КНДР если не полностью исключено, то в значительной степени крайне затруднено. Скорее всего, в Вашингтоне и Сеуле это прекрасно понимают и потому на эскалацию корейского конфликта, способного привести к реальной войне, не идут, ограничиваясь постоянными провокациями и бряцанием оружием в ходе регулярных военных учений типа «Тим Спирит» и т.д. А заодно и раздувают миф об агрессивной сущности северокорейских лидеров, которые вознамерились объединить Корею исключительно путем военного захвата Кореи Южной. Вряд ли это полностью соответствует действительности, учитывая многолетние и целенаправленные усилия Пхеньяна и его многочисленные инициативы по мирному объединению двух корейских государств.
Иное дело, что вынужденная конфронтация с Югом и США практически полностью съедает все средства КНДР. Своеобразным подтверждением этого может являться и «фортификация» Северной Кореи на довольно протяженной границе с Китайской Народной Республикой. Здесь речь о каком-либо капитальном оборонительном строительстве практически не идет. Несмотря на то, что Пекин в 2003 году сосредоточил на границах с КНДР 150-тысячную армию и передал охрану своей границы не пограничникам, а регулярным армейским частям (на Западе утверждают, что китайское политическое руководство не исключает вариант оккупации КНДР в чрезвычайной ситуации), граница с КНР со стороны Северной Кореи практически не укреплена. Ее же защиту, которую обеспечивает 30-тысячный корпус пограничных войск КНДР, можно не без оснований считать скорее моральной, чем действительно подготовленной.
Другой вопрос, что действительно способна противопоставить Северная Корея уже далеко не социалистическому Китаю в случае необходимости. Опыт второй половины 1960-х годов, когда с маоистским Китаем отношения у Пхеньяна обострились не на шутку, показывает, что качественно и серьезно собственную границу Корейская Народная Армия способна укрепить в считанные недели. Как будут развиваться события — покажет время. Только в современный период бетонным забором и колючей проволокой от уже ядерной КНДР с 2006 года, сразу же после проведения первого ядерного испытания в последней, ограждается именно ядерный Китай. Зачем? Нынче этот вопрос остается открытым…
Использованные источники:
При подготовке статьи, ввиду ее специфичности, использовались в основном материалы различных сайтов и форумов системы интернет, число которых несколько десятков. Среди них как наиболее популярные выделяю:
1. Лебедев А. Северная Корея. Часть II. Оборона // http://tema. ru/travel/north-korea-2/
2. Соболев П. Бродячая камера — Корея (разные альбомы) // http://www.enlight.ru/camera/dprk/nature.html
Помимо прочего использованы монографии и статьи:
1. Ланьков А. КНДР: вчера и сегодня. Неформальная история Северной Кореи. — М., 2005 (а также различные публикации и интервью этого, самого авторитетного специалиста по КНДР на пространстве бывшего СССР);
2. Панин А.., Альтов В. Северная Корея: эпоха Ким Чен Ира на закате. — М., 2004;
3. Чуприн К. Последняя крепость Сталина. — М., 2012.
4. 50 лет, овеянных славой. — Пхеньян. Издательство литературы на иностранных языках, 1995.
5. Винниченко М. Что сильнее: воздушно-наземное наступление или наземно-подземная оборона? (из опыта войны в Корее) // Техника и вооружение. — 2001-2002;
6. Марковский В. «Грачи» Ким Ир Сена // История авиации. — 2001. — № 1. — С. 46-49;
7. Морозов В., Усков С. На страже мира и труда // Мир авиации. — 1997. — № 2. — С. 29-39;
Часть информации почерпнута из личных бесед с представителями КНДР.
Статья была опубликована в августовском номере журнала "Наука и техника" за 2014 год
