Истребительные эскадры противника (Jagdgeschvadern) были почти полностью вооружены новыми самолетами Мессершмитт Bf 109 модификаций Е и F. Эти варианты сохраняли значительную степень унификации по планеру, часто заменяемым запчастям (прокладкам, фильтрам и т.п.), а также оборудованию, но различались типом пушечного вооружения (орудия Рейнметалл MG FF и Маузер MG 151 соответственно), воздушными винтами, стойками шасси и т.п. Пулеметное вооружение было одинаково.
Фото: albumwar
На фото самолет гауптмана (капитана) Ганса Хана из 3-й группы 2-й истребительной эскадры (III/JG 2) – Франция, 1941 г.
Фото: old.messerschmitt-bf109.de
Кроме вооружения самолеты Мессершмитт Bf 109F (на фирме это семейство модификаций называли «Фридрих») отличались от описанного в первой части Bf 109Е («Эмиль») слегка уменьшенным крылом со скругленными законцовками, свободнонесущим стабилизатором без подкосов и облагороженной носовой частью, в которой был установлен значительно более мощный двигатель DB 601N или Е. С ним, хотя вес и нагрузка на крыло выросли, энерговооруженность самолета F-2 по сравнению с Е-3 повысилась на 5%, а F-4 – на 9%. Вкупе с аэродинамическими улучшениями это дало прирост скорости у земли на 55 и 83 км/ч, а на границе высотности – на 49 и 60 км/ч соответственно, заметно улучшилась скороподъемность. А благодаря тому, что две крыльевые пушки заменили одной моторной, снизилась инертность по крену и улучшилась горизонтальная маневренность.
Если старый Bf 109E имел перед «ишачками» последних типов сравнительно небольшое преимущество в скорости (15...30 км/ч), то Bf 109F-4 обгонял их примерно на 100 км/ч, потерял И-16 и свое превосходство в наборе высоты и вертикальном маневре. И лишь вираж остался его последним «козырем», но и здесь разрыв сократился.
Невзирая на существенные отличия в летных характеристиках, парк истребителей Bf 109E и F составлял монолитную группировку, способную эффективно действовать как единое целое. Ее материальное снабжение значительно упрощалось унификацией запчастей, а пилотов не надо было переучивать при пополнении частей самолетами более новых модификаций.
Структура немецких истребительных эскадр с полностью самодостаточным звеном эскадрильи (staffel) позволяла гибко маневрировать силами, компенсируя меньшую численность самолетов их быстрой переброской на новое главное направление. Это важно, когда инициатива принадлежит наступающей стороне.
В 1941 г. советская истребительная авиация начала перевооружение сразу на три новых типа истребителя – МиГ-3, Як-1 и ЛаГГ-3, продолжая эксплуатировать старые И-15бис, И-153 и И-16 – в обиходе «бисы», «чайки» и «ишачки». Все эти типы самолетов значительно отличались друг от друга по тактико-техническим данным, моторам, оборудованию и системам. Даже штуцеры баллонов сжатого воздуха для «Яков» не подходили ни к «МиГам», ни к И-16, не говоря уже о запчастях.
Фото: waralbum.ru
Фото: Эммануил Евзерихин waralbum.ru
Фото: 40.media.tumblr.com
Фото: legendary-aircraft.blogspot.com
Фото: авиару.рф
Фото: tsushima.su
Переучивание на новые типы даже с самолета И-16, требовавшего повышенной квалификации пилота, занимало довольно много времени. Поступавшие истребители не только отличались в «повадках», но и были гораздо сложнее в своем устройстве, особенно в части силовой установки, топливной, электро- и гидросистемы. Личный состав повсеместно не умел работать с радиооборудованием. Далеко не все экипажи были подготовлены к полетами ночью.
Истребительная авиация ВВС Красной Армии в 1941 году завершала процесс изменения организационной структуры. Бригады и эскадрильи заменялись дивизиями и полками, что началось еще в 1938 году. При этом эскадрильи становились несамостоятельными подразделениями полков.
Дислокация и некоторые результаты действий частей ВВС приграничных округов и флотов, вооруженных истребителями И-16 в день 22.06.41 г. приведены в таблице И-16 22-06-41
Командующий ВВС КА не мог нормально выполнять свои функции в стратегическом масштабе, т.к. на местах приоритет имели штабы общевойсковых армий и военных округов (фронтов), в прямом подчинении которых и находилась авиация. Полки ВВС имели слишком большую численность – подчас 70 и даже более самолетов в четырех или пяти эскадрильях плюс звено управления. Такая организация была слишком громоздкой, потому что командиру приходилось давать указание большому числу подчиненных напрямую, управлять их действиями и контролировать результаты боевой работы, планируя последующие действия и докладывая вышестоящим штабам.
В морской авиации командующие ВВС флотов и командующий авиации ВМФ могли напрямую управлять своими силами. Но там изменение штатов запаздывало, все еще существовавшая бригадная структура и «разношерстность» техники также мешали нормальному боевому управлению.
Как и в Военно-воздушных силах, в Морской авиации, пусть пока и не так широко, шло перевооружение на новые самолеты. Управляемость частей затруднялась наличием в них новых и старых машин разных типов. Например, в 19-м истребительном авиаполку 3-й истребительной авиадивизии ВВС Ленинградского особого военного округа на аэродроме Горелово было пятьдесят И-16, двадцать И-153, пятнадцать МиГ-3 и два ЛаГГ-3. А во многих частях, находившихся на перевооружении, на аэродромах (часто на одних и тех же) находился двойной комплект самолетов. Это обстоятельство затрудняло и материальное обеспечение авиационных частей, что сказалось на их боевой работе уже в первые дни войны. Но с другой стороны эти «лишние» самолеты вскоре ох как пригодились…
День первый
Важнейшую роль в успехе первого удара гитлеровцев сыграла мощнейшая воздушная поддержка их наступления, для которой были задействованы все наличные воздушные силы – и Германии, и соучастников агрессии. Хотя считается, что в первые дни войны восточно-европейские союзники Гитлера Финляндия, Словакия, Болгария, Венгрия, Хорватия и Румыния еще не участвовали в нападении на СССР, однако в небе было отмечено появление не только немецких самолетов. А в дальнейшем боевые действия на Восточном фронте на стороне Германии будут вести также авиационные силы Италии и Испании, хотя та официально во II мировой войне вовсе не участвовала.
На фото истребитель штабного звена истребительной группы JG 54 и бомбардировщик Do 17Z готовятся к боевому вылету совместно
Фото: waralbum.ru
Имея качественное, но не количественное превосходство в самолетах всех классов, командование вооруженных сил Германии выбрало правильную стратегию. В первом ударе оно поставило задачу нанести максимальный ущерб нашей авиации на земле, воспользовавшись фактором внезапности.
К этому подталкивал ряд обстоятельств, в том числе и развертывание наших истребителей у самой границы. Например, аэродромы базирования 9-й смешанной авиадивизии Западного особого военного округа на Белостокском выступе подверглись не только авианалетам, но артиллерийскому и даже минометному обстрелу. Из ее 409 самолетов к вечеру 22 июня осталось 62.
Некоторые зарубежные авторы связывают это с якобы имевшимся у Сталина планом превентивного нападения на Германию летом 1941 г. Однако такой план в архивах до сих пор не найден, а вот дальность полета истребителей старых типов не позволяла другого базирования. У самолетов И-16 тип 24 и 29 она была 440 км, тип 28 – 458 км, И-15бис и И-153 имели близкие характеристики, а их боевой радиус действия составлял 15-30% от практической дальности в зависимости от поставленной задачи. Дальность немецких истребителей Bf 109E и F была 660 и 705 км соответственно при большей крейсерской скорости. Применяемая ими тактика «бей и беги» позволяла увеличить радиус действия до 35…40% от практической дальности, поскольку они не собирались вести воздушный бой.
Фото: aviadejavu.ru
Самые большие потери наша авиация понесла на крупных приграничных аэродромах. Например, базировавшийся в Черновцах в 80 км от границы с Румынией 149-й ИАП 64-й САД ВВС Киевского ОВО от воздушных налетов в первый день войны потерял сорок шесть МиГ-3 из имевшихся 64-х, от его сорока девяти «чаек» осталась одна, а из тринадцати И-16 уцелело шесть.
Уровень потерь в разных частях ВВС КА и АВМФ СССР в значительной мере зависел от того, насколько их личный и командный состав оказался готов к войне. Анализ действий нашей авиации показывает, что некоторые командиры отдали приказ пресечь действия противника своевременно, другие – явно опоздали с этим. И указание сверху «не допускать провокаций» не оправдывает их пассивность, т.к. оно отменить боевой устав не могло. Это касается и назначения отпусков летчикам в угрожаемый период, и организации постов воздушного наблюдения, связи, маскировки и рассредоточения техники и многого другого.
Фактор качества материальной части имел, конечно, важнейшее значение, но свою роль играло и численное превосходство, которое командование Люфтваффе могло организовать в нужное время в нужном месте. Вот лишь один эпизод того трагического дня.
Сообщение о приближающихся самолетах противника штаб 33-го ИАП 10-й САД ВВС ЗапОВО получил вскоре после двух часов ночи. Его сорок четыре И-16 прикрывали Кобринский укрепрайон, а противник шел на основной брестский, тем не менее, уже в 03:30 звено лейтенанта Мочалова вступило в бой и сбило там первого фашиста.
После первого вылета самолеты были сразу снаряжены и вновь поднялись на патрулирование. Но на этот раз противника они не нашли, а тем временем сам аэродром полка Пружаны был атакован двадцатью Не 111 под прикрытием нескольких Bf 109. Дежурная эскадрилья успела взлететь, и враг сразу выйти к цели не смог, но попыток не прекратил, пока в бой не включились три эскадрильи, возвращавшиеся от Бреста и Кобрина. Они сбили пять вражеских самолетов, так и не дав им атаковать аэродром. Последний «хейнкель» лейтенант Гудимов таранил и сам при этом погиб.
Враг еще дважды атаковал аэродром Пружаны, и каждый раз его встречали своевременно. Но вслед за третьей волной бомбардировщиков прилетели пикировщики под усиленным эскортом истребителей. Бой продолжался почти час, и тут подошла новая группа «мессершмиттов». Бензин у наших И-16 почти кончился, и исход оказался предрешен. К десяти часам утра 33-й полк потерял 20 самолетов.
Фото: pinterest.com
Очень большие потери в первый день войны понесла 11-я САД ВВС ЗапОВО, вооруженная, в основном, самолетами старых типов. Тем не менее, и ее пилоты сбили не менее 35 самолетов противника – 18 бомбардировщиков и 17 истребителей Bf 109. Все бои шли над нашей территорией и их результаты были подтверждены докладами сухопутных войск и останками вражеских самолетов. Не имевшие таких подтверждений эпизоды, например, доклад заместителя командира полка Уханева о сбитом двухмоторном Bf 110, в боевую сводку не включались. В этом бою открыл свой счет будущий ас Сергей Долгушин, уничтожив на И-16 немецкий Bf 109E.
А вот итоги первого дня для других полков, вооруженных И-16: к его исходу в Прибалтийском ОВО 21-й и 15-й полки сбили по 9 вражеских самолетов (в последнем работали также МиГ-3), а 67-й ИАП Одесского округа – 15. Но эти победы дались нелегко. Сразу несколько пилотов, летавших на И-16, совершили в первый день войны тараны, в основном, бомбардировщиков противника. В первый день войны летчик 19-го ИАП ВВС Ленинградского ОВО Лобода на самолете И-16 в одном бою сбил два самолета противника, и когда кончились боеприпасы, таранил третий – истребитель Bf 109. Оба самолета упали у Шяуляя, летчик В.С. Лобода погиб.
К вечеру дня 22 июня 1941 года безвозвратные потери советской военной авиации составили 1142 самолета, из которых было сбито немногим более 300, остальные погибли на земле. Немцы заявляют 1489 машин, в т.ч. 322 – сбитых истребителями и зенитками, но в это число вошли и гражданские самолеты, и уничтоженные на аэродромах ложные цели – макеты, подчас простейшие из веток и соломы. При этом итог воздушных боев оказался практически ничейным – и противник это признает.
Бросается в глаза разница потерь по четырем подвергшимся внезапному нападению военным округам. Самый сильный Западный пострадал больше всех, лишившись за день 44,8% своих самолетов. Это было вдвое выше средних потерь по всему фронту. Этот дислоцированный на территории Белорусской ССР округ имел наибольший процент новой техники, несколько уступая, правда, Одесскому ОВО в доле новых истребителей. Киевский ОВО потерял 17% самолетов. Перевооружение этого округа, в т.ч. и его истребительной авиации, шло медленнее, чем других. В то же время Прибалтийский округ, хотя был оснащен в основном старыми самолетами, потерял лишь 4,7% матчасти ВВС, а Одесский – 4,9%. Этот южный округ успел перевооружить свою истребительную авиацию больше чем на треть.
Но потери новых истребителей в отношении к их численности оказались ничуть не меньше, чем старых. Это можно объяснить не целенаправленной охотой за «новенькими», но тем, что летчики не успели их освоить. Хотя своевременно переведенные на работу по графикам военного времени и на сдачу продукции «по бою» заводы НКАП уже в первые дни войны увеличили поставки в войска самолетов МиГ-3, Як-1 и ЛаГГ-3, доля старых самолетов, в т.ч. И-16 в воюющем составе ВВС увеличилась. Соответственно выросла и роль их в развитии событий на фронтах.
Блицкриг
А фронты пока отступали, местами – ожесточенно обороняясь, а где-то врагу удались глубокие прорывы и там наши войска оказывались в «котлах». На тех участках, где отход был неорганизованным, часто в руки врага попадали десятки исправных или незначительно поврежденных самолетов, которых не было возможности перегнать вслед за отступающими частями Красной Армии. Так выдвинутый к границе в первый день войны 162-й ИАП сбил несколько самолетов противника, но Bf 110 вывели из строя летное поле и ввиду приближающихся вражеских танков 25 июня все 54 самолета И-16 полка были сожжены. В то же время полк не потерял ни одного летчика и весь его личный состав смог избежать окружения и плена.
Фото: журнал Flug Revue
Не везде отход частей ВВС на тыловые аэродромы велся организованно, и там в руки врага попадали самолеты, боеприпасы и различное имущество. Ответственны за это были командиры этих частей и их особые отделы.
Хотя к началу июля числено наша авиация была все еще больше Люфтваффе, противник смог завоевать господство в воздухе. Здесь сыграли свою роль и внезапность удара, и действия диверсантов, нарушавших управление нашими войсками, и ошибки командования Красной Армии, и техническое превосходство истребителей Bf 109 в летных данных. Однако последнее оказалось менее существенным, чем могло показаться при сравнении скоростных качеств и высотности.
Символично, что первыми летчиками, получившими звания Героев Советского Союза в боях Великой Отечественной войны, стали именно пилоты И-16 – из 158-го истребительного авиаполка 2-й смешанной авиадивизии, которая сражалась на Ленинградском фронте.
28 июня 1941 года младший лейтенант Петр Тимофеевич Харитонов атаковал на подходе к Ленинграду двухмоторный пикировщик Юнкерс Ju 88A. Это был его первый боевой вылет и дался он очень нелегко. Противник отстреливался и маневрировал, пытаясь уйти, воспользовавшись скоростными качествами своего самолета. Израсходовав все боеприпасы, советский летчик хладнокровно подошел к «Юнкерсу» сзади, держась вне зоны поражения его пулеметов, и винтом срубил руль высоты бомбардировщика. Вражеский самолет потерял управление и упал, а советский И-16 приземлился на своем аэродроме. Это был первый воздушный таран во время обороны Города Ленина.
Герой Советского Союза полковник Харитонов вышел в запас в 1955 г. Скончался дома в Донецке 1 февраля 1987 года
Фото: waralbum.ru
В тот же день 28 июня 1941 года командир звена Степан Иванович Здоровцев в одиночку атаковал в районе Пскова тройку Ju 88A, которые шли по направлению к Ленинграду. Противник сомкнул строй, но курса не измелил и принял бой, надеясь на собственное оборонительное вооружение – на борту каждого бомбардировщика было по три огневых точки. Израсходовав весь боезапас, младший лейтенант Здоровцев таранил один бомбардировщик и смог благополучно посадить свой самолет на аэродроме полка в Гривочках.
Он погибнет на следующий день после присвоения звания Герой Советского Союза: 9 июля 1941 г. в одиночном вылете на разведку ему придется вступить в неравный бой с группой «Мессеров»
Фото: cpacibodedu.ru
29 июня 1941 года Михаил Петрович Жуков перехватил у Пскова немецкий бомбардировщик Ju 88. Завязался бой – противник был видно опытный, а у нашего пилота – лишь четвертый боевой вылет. Одна атака за другой, боезапас «тает», а враг все летит! Но Жуков уже знает, что скорости его «Ишачка» и «Юнкерса» практически равны, и стоит тому дать возможность – уйдет, как было в его первом бою. Потому он не дает врагу покоя пока тот не решается на последний рывок и бросает свою машину круто вниз прямо над Псковским озером. Враг тянет до последнего, но И-16 догоняет его – удар, водная гладь, все! А «Ишачок» выходит из пике и возвращается на свой аэродром.
Фото: Марк Редькин waralbum.ru
Указ Верховного Совета СССР о присвоении летчикам 158-го ИАП Харитонову, Здоровцеву и Жукову званий Герой Советского Союза и награждении их орденами Ленина вышел 8 июля 1941 года. Все они награждены за таран – да, так нелегко доставались первые воздушные победы. Но вот что интересно – во всех этих случаях истребители И-16 остались в строю, что было не менее ценно, чем уничтожение самолета противника.
Считая, что советская авиация уже уничтожена, с начала июля враг все шире стал использовать истребители для штурмовки обороняющихся советских войск. Но из-за этого стало не хватать сил для прикрытия бомбардировщиков и защищавшая Минск 43-й ИАД, состав которой сократился с четырех полков до двух, всего за несколько дней боев сбила их более сорока, хотя была вооружена только старыми И-153 и И-16. Особо отличился летчик 163-го полка этой дивизии Алехнович: один на И-16 он атаковал 15 самолетов противника, они потеряли строй и сбросили бомбы, так и не дойдя до города – сорвать бомбардировку часто было важнее, чем сбить врага.
Такие случаи были не единичными, и немцы были вынуждены вновь бросить истребители на восстановление господства в воздухе. Но теперь это уже не всегда удавалось, примером чему может быть бой шестерки И-16 старшего лейтенанта Плотникова из той же 43-й ИАД с двумя эскадрильями Bf 109. Наши летчики вовремя заметили противника и не дали ему ни выполнить первую внезапную атаку, ни построить схватку в его излюбленной манере коротких атак. Втянувшись в ближний бой на малой высоте, немцы не могли использовать превосходство в скорости, а попытка использовать там вертикальный маневр успеха не имела. Наши летчики сбили 6 «мессеров» и ушли без потерь.
Фото: РГАКФД // airpages.ru
Еще эпизод: в конце июля пара Батяев – Середа из 88-го ИАП в районе Корсуня атаковали четверку Bf 109, сбили двоих, оставшиеся два бежали. И здесь наши летчики не позволили противнику реализовать преимущество в скорости, вовремя его заметив и правильно построив поединок.
Но вот другой пример. 22 сентября 1941 г. три Ил-2, три И-15бис и четыре И-16 под прикрытием тринадцати И-16 и трех Як-1 авиации Черноморского Флота пошли штурмовать аэродром «хейнкелей» Чаплинка в Херсонской области. У поселка Аскания-Нова восточнее базировались истребители противника и его должны были блокировать ЛаГГ-3 ВВС 51-й Армии, но они опоздали, а «мессеры» взлететь успели. Они появились, когда штурмовики уже атаковали аэродром, уничтожив в шеренге стоявших крыло к крылу бомбардировщиков 11 машин. В завязавшемся бою немцы сбили по одному Ил-2 и И-15бис, а также шесть «ишачков», остальных все же выручили ЛаГГи, которые «завалили» два Bf 109.
Фото: РГАКФД // worldwarphotos.info
И все же поход на Восток для Люфтваффе оказался отнюдь не легкой прогулкой. На 22 июня три группы эскадры JG 51 имели 89 самолетов Bf 109, к 15 июля не вернулись из боевых вылетов 23 самолета, а еще 26 были повреждены так, что начальник инженерной службы этого соединения капитан Бехт был вынужден писать рапорт начальству о критическом состоянии вверенной ему матчасти. По его докладу большинство Bf 109 было повреждено огнем с земли, но эскадра штурмовкой занималась мало, да и зенитных средств у наших войск столько не было. По крайней мере, один из трех погибших к концу июля штаффель-командеров JG 51 лейтенант Стеффенс (ас, уничтоживший 22 самолета) был сбит нашими истребителями.
Тем не менее, 1 июля немцы захватили Ригу, 9 июля – Минск, 15 июля – Смоленск, 19 сентября – Киев, 10 июля вышли на дальние подступы к Ленинграду, а 30 сентября начали операцию, целью которой было взятие Москвы. В этот день 2-я танковая группа Гудериана нанесла удар по левому флангу Брянского фронта, а через день 4-я и 9-я армии группы Центр, усиленные двумя танковыми соединениями, атаковали западный и резервный фронты. 6 октября они взяли Брянск, а на следующий день завершили окружение пяти наших армий у Вязьмы.
В стратегической обороне
В создавшейся крайне угрожающей обстановке перед истребительной авиацией встали три задачи, которые надо было решать одновременно: защита района Москвы от ночных и дневных бомбардировок, прикрытие своих войск и штурмовка наступающих танков противника. Это касалось как ВВС фронтов, выведенных из подчинения штабов общевойсковых армий, так и 6-го истребительного авиакорпуса ПВО. Это соединение на 17 июля имело 708 истребителей и наиболее многочисленны были именно И-16 – 233 штуки, или 33%, но в сумме новые истребители составляли уже более половины 6-го ИАК, увеличивалось их число и в фронтовой авиации.
Командование Люфтваффе поставило перед своими истребителями главную задачу обеспечить действия ударной авиации путем завоевания общего господства в воздухе и непосредственного прикрытия групп бомбардировщиков, действовавших днем. Однако оно явно недооценило силы советских ВВС и накануне наступления даже несколько сократило и авиационную группировку на направлении главного удара, и количество самолетов на Восточном фронте в целом. Впрочем, это могли заставить сделать большие потери – к 31 августа на Востоке враг лишился 1320 истребителей и бомбардировщиков. Еще более 800 самолетов этих классов были повреждены и так и не отремонтированы, а безвозвратные потери разведывательной, связной и транспортной авиации составили 491 самолет.
В последний момент враг попытался перегруппировать силы, например, в Смоленск из-под Ленинграда перебросили группу III/JG 27, но вместо тридцати самолетов по штату она имела только 22 сильно изношенных Bf 109E. Недооценка сил советской авиации, которую немецкая пропаганда «уничтожила», дорого обошлась фашистам.
Массированное применение бомбардировочной авиации требовало соответствующего прикрытия, но оно не выделялось – теперь эскадрильи Bf 109 летали на «свободную охоту», а чаще – на штурмовку. Благодаря этому советские истребители получили больше возможностей для выполнения своей главной задачи – не допустить бомбардировок Москвы и войск, ее оборонявших.
Фото: waralbum.ru
Первоначально враг пытался использовать свой опыт ночных бомбардировок, считая, что русским противопоставить этому нечего. Действительно, у нас не было ни таких локаторов, ни специальных двухмоторных перехватчиков с тяжелым вооружением и РЛС, и даже обычных истребителей новых типов не хватало. И вот вечером 21 июля 1941 г. 250 немецких бомбардировщиков впервые пошли на Москву. Они были перехвачены над «ложной столицей» – сетью фальшивых целей, имитирующей затемненные кварталы. Обычные одноместные истребители 6-го ИАК ПВО провели 25 воздушных боев и сбили 12 самолетов, еще 10 – на счету зенитчиков. Вторая волна подошла к первому рубежу ПВО в 22.10 и снова попала под удар, потеряв 15 самолетов. До двух часов ночи враг пытался выйти к главной цели, но это удалось сделать только одиночным самолетам.
Среди оборонявших ночное небо столицы советских истребителей было значительное число И-16 и их летчики тоже записывали на свой боевой счет сбитые бомбардировщики. Но в этих ночных боях вновь проявились недостатки «ишачка», отмеченные еще в обороне Мадрида в 1936 г. – малая дальность и продолжительность полета, а также слабое вооружение типов 18, 24 и 29. В ночь на 7 августа летчик 177-го ИАП Виктор Талалихин расстрелял по бомбардировщику весь боекомплект и, хотя был ранен, решил таранить пытавшегося скрыться в ночи врага. От удара и его самолет, и бомбардировщик Не 111 лейтенанта И. Ташнера из эскадрильи 7/KG26 разрушились и упали у Подольска. Талалихин смог выпрыгнуть из своего И-16 с парашютом и вернуться в строй защитников Москвы.
Фото: cpacibodedu.ru
Немцы пытались использовать для обеспечения действий бомбардировщиков в темное время суток двухмоторные истребители Bf 110, но те не могли эффективно атаковать такую маневренную цель, как И-16, а легкие Bf 109 даже с баками не располагали достаточным запасом топлива для таких операций. К тому же им было сложнее обнаружить наши истребители, чем тем крупные и идущие группами бомбардировщики. К тому времени удалось значительно поднять подготовленность пилотов к ночным полетам, научить их и их командиров грамотно использовать развернутые в значительном количестве звукоулавливатели и прожекторы ПВО.
На И-16 в ПВО Москвы стали ставить радиостанции (а часто они ранее на самолетах были, но в свое время их самовольно сняли и теперь восстанавливали). Командиры полков и секторов ПВО получили возможность управлять группами перехватчиков, получая информацию от передовых постов наблюдения. До 15 августа немцы восемнадцать раз атаковали Москву ночью, и потеря около 200 самолетов в этом воздушном наступлении стала для них полной неожиданностью. Ночные бомбардировки были прекращены, днем тоже прорваться не удалось и соединения Хейнкелей Не 111Н и Дорнье Do 17Z были частично выведены на другие театры войны, а части, вооруженные Ju 88, брошены против обороняющих город частей Красной Армии.
Москва была главной целью плана «Барбаросса» и важнейшей точкой нашей обороны и, естественно, туда направлялась большая часть новой техники, и нашей, и первой поступившей от английских союзников. К 1 октября количество И-16 в ПВО столицы сократилось до 177, а к 1 декабря – до 90, однако они воевали до последнего дня Московской стратегической оборонительной операции, которая завершилась 5 декабря, перейдя в фазу контрнаступления, продолжавшегося 34 дня. Фронт отодвинулся на запад, но упорные бои продолжались и на земле, и в небе. Во всех операциях в этом районе по-прежнему участвовали И-16 полков ПВО и ВВС.
Десятого июля 1941 г. враг вышел на дальние подступы к Ленинграду, взятию которого склонный к мистике Гитлер уделял символическое значение – не меньшее, чем овладению Москвой. Город обороняли войска Северного и Северо-Западного фронтов, в истребительной авиации которых, как и ВВС Краснознаменного Балтийского Флота, самолеты И-16 составляли большинство. В 7-м ИАК ПВО Ленинграда на 24 июня было 178 старых «Ишачков», 26 «Чаек» и 70 новых МиГ-3. Из 274-х 7-го корпуса ПВО пилотов 94 были подготовлены к полетам ночью.
Фото: waralbum.ru
Им противостояли части I Воздушного флота Люфтваффе в составе 1-го и 8-го воздушных корпусов, а также ВВС Финляндии. Например, в составе 1-го ВФ было полностью или частично шесть эскадр бомбардировщиков Не 111 и Ju 88A и одна эскадра пикирующих бомбардировщиков Ju 87, а истребительная авиация была представлена лишь одной III группой эскадры JG 53 и одной эскадрой JG 54 в полном составе, насчитывавшей три истребительные группы. И снова, как видно из структуры сил, противник недооценил советскую истребительную авиацию, и жестоко поплатился за это, поскольку надежда на эффективную помощь финских истребителей не оправдалась.
Несмотря на техническое превосходство, счет в воздушных боях ни на этом участке фронта оказался не в пользу Люфтваффе. Так летчик 13-го ИАП ВВС Балтфлота Антоненко на самолете И-16 тип 29 за первый месяц войны сбил 11 самолетов противника, а другой пилот того же полка Бринько – 15. На их счету, как и у большинства других в то время – в основном бомбардировщики противника, которых истребители не смогли защитить. Тем не менее, 30 августа противник захватил станцию Мга, окружив Ленинград с суши – началась его блокада.
Как и Москву, Ленинград немцы пытались бомбить и ночью, и днем, но и здесь планы уничтожения города с воздуха были сорваны. Хотя налеты продолжались практически все время блокады, но вражеская авиация понесла в них большие потери и с конца 1941 г. уже не практиковала их систематически и массово, ограничиваясь внезапными атаками малыми силами, а основную часть огневого воздействия на город отдали дальнобойной артиллерии. Авиация же переключилась на коммуникации, связывающие город с Большой землей – Дорогу жизни через Ладожское озеро.
Фото: ЦГАКФФД // waralbum.ru
В случае взятия Ленинграда, немцы получали не только возможность организовать новое наступление на Москву уже с трех сторон, в том числе и с севера, но и перекрыть пока единственный канал поступления военной помощи из Англии и США через Мурманск и Архангельск. А ленд-лиз тогда был критически важен, поскольку позволял компенсировать огромные потери первых месяцев войны в условиях эвакуации нашей промышленности на Восток и невозможности восстановления боеспособности войск за счет пополнения их техникой только отечественного производства.
Защищавшая север СССР 14-я армия имела истребители только типов И-153 и И-16, в ВВС Северного флота было 45 истребителей И-15, И-15бис и И-153 и только четыре И-16, новых же машин не было вовсе. На самолете И-16 начал войну один из самых знаменитых советских асов Борис Сафонов – 24 июня он сбил первый на Севере самолет противника (по немецким данным в тот день был потерян Ju 88A, хотя в документах полка значится Не 111), а к осени, когда ему дали английский истребитель «Харрикейн», на его счету уже было 14 побед, 13 из них было одержано на одном и том же пушечном И-16 тип 28 с серийным номером 2821395.
В Арктике враг был остановлен – это единственный участок фронта, где он практически не смог продвинуться на нашу территорию. Хотя немецкая авиация нанесла тяжелейших ущерб и Архангельску, и особенно Мурманску, она не смогла блокировать их порты. И во всем этом также немалая заслуга наших летчиков-истребителей. Свои усилия противник перенес на удары по идущим из Англии караванам в море. Дальности «чаек» и «ишачков» для прикрытия судов там были уже недостаточны, и уже осенью 1941 г. их начали менять на «Харрикейны» и «Томагауки» с большим запасом топлива.
Враг в ответ усилил истребительную авиацию и на этом театре войны и все чаще стал обеспечивать свои ударные силы непосредственным прикрытием истребителей. Количество воздушных боев с ними стало расти, и оказалось, что более новая ленд-лизовская техника не имеет перед «ишачком» преимуществ ни в вооружении, ни в летных данных за исключением дальности и продолжительности полета. По эксплуатационным же качествам и надежности в условиях Заполярья наш И-16 был гораздо предпочтительнее.
Хотя к концу 1941 г. Вермахт оккупировал значительную часть европейской территории СССР, включая важнейшие промышленные районы, его дальнейшее продвижение было остановлено и были сделаны первые попытки отбросить его назад. Был предпринят ряд стратегических наступлений – 10 ноября началась Тихвинская операция, 17-го ноября – Ростовская, 5-го декабря – Московская, а 25 декабря – Керченско-Феодосийская…
Не все они удались и впереди еще были почти три с половиной года войны, однако стало ясно – блицкриг провалился и на земле, и в воздухе. Советская авиация получала все больше новых истребителей, тем не менее, самолеты И-16 оставались ее важной составляющей частью и продолжали воевать. Как это было – читайте в следующей части статьи.
Фото: ЦГАКФФД // img-fotki.yandex.ru
