В начале 1969 года, как только стало известно, что координаты места гибели советской ПЛ установлены, в ЦРУ начались оживлённые, однако наглухо закрытые для прессы и общественности, дискуссии на тему о желательности, а может и возможности, подъема К-129 с тихоокеанского дна и, если не целиком лодку, то хотя бы, её наиболее привлекательные для американской разведки части оборудования и вооружения и документы.
Американцев интересовало очень многое: и конструкция самого корабля, её основные механизмы, сонары, аппаратура средств связи, а также секретные документы русских, наверняка присутствующие на таком корабле как К-129. Особые надежды ЦРУ возлагало на возможность проникнуть в радиосвязь ВМФ СССР, получив шифры радиообмена.
Там полагали, что если удастся извлечь из погибшей лодки аппаратуру радиосвязи, то при помощи мощного компьютера (каковым ЦРУ уже располагало) удастся раскрыть алгоритмы кодировки информации, понять ключевые законы разработки шифров СССР и таким образом, по сути, сделать доступной всю систему развертывания и управления ВМФ Советского Союза. Не меньший интерес представляло ядерное оружие, присутствующее на борту К-129: особенности конструкции новых по тому времени баллистических ракет Р-21, а также боевых частей торпед.
Американцы, будучи реалистами и прагматиками, вполне сознавали всю неимоверную сложность извлечения из бездны советской ПЛ. Успех замышляемой операции поначалу оценивался лишь в 10%. И, тем не менее, решили действовать.
Уже к июлю 1969 года был разработан конкретный план действий на несколько лет вперед, и работа закипела. Все дальнейшие мероприятия, так или иначе связанные с К-129, были строжайше засекречены, проработан план маскировки и отвлекающих действий. О сути происходящего в США были информированы буквально единицы, начиная с президента страны Ричарда Никсона.
В клешнях «Клементины»
ЦРУ, заручившись поддержкой президента, сумело заинтересовать в своём столь неординарном плане и вовлечь в его реализацию экстравагантного миллиардера, любителя всяческой технической экзотики Говарда Хьюза, в число интересов которого помимо прочего входила добыча полезных ископаемых с океанского дна. Теперь именно фирма Хьюза задумала и осуществила грандиозный проект, получивший шифр «Азориан», частью которого стала операция «Дженнифер».
22 октября 1970 года в Вашингтоне под дверь квартиры военно-морского атташе СССР было просунута короткая записка, информирующая адресата о том, что ВМФ США установил точное место катастрофы некой советской ПЛ и намеревается поднять её. Уже известно, что в объёме этой масштабной операции предполагается построить и задействовать судно специального назначения «Гломар Эксплорер». Кем был этот аноним-доброжелатель, неизвестно и поныне. Так или иначе, но, видимо это был весьма информированный персонаж.
Действительно, в рамках проекта «Азориан» было построено огромное судно, обладающее скрытым от глаз подводным доком. Исполин, полным водоизмещением по разной информации от 35 до 60 тысяч тонн, представлял собой однопалубное судно с «центральной прорезью» над которой размещалась гигантская «А-образная» вышка, напоминающая буровую. Машинное отделение располагалось в корме, над которой возвышалась четырёхъярусная надстройка. Носовая надстройка имела два яруса.
Судно было оснащено системой динамического позиционирования, обеспечивающей его удержание в заданной точке с точностью +/-10 см.
«Гломар Эксплорер» в 1972 году впервые прибыл к месту катастрофы К-129 в точку с координатами 40 градусов северной широты , 179 градусов восточной долготы. Глубина океана здесь составляла порядка 5200 м. Целью прибытия гигантского судна была, якобы, разведка полезных ископаемых.
После проверки всех систем и имитации геологоразведочных работ (для ведущего наблюдение советского корабля) судно вернулось в порт для доработки, чтобы через 2 года, летом 74-го, вновь зависнуть над погибшей советской лодкой. Основным орудием при подъеме лодки стал громадный агрегат, названный «Клементина», в честь знаменитой американской золотодобывающей драги XIX века.
Новая «Клементина», имевшая огромные выполненные в форме клешней захваты, была доставлена на специальной барже. Рядом с бортом «Гломара» баржа была несколько притоплена – так, что «Клементина» оказалась под днищем «Гломара». Там под водою, невидимая для посторонних глаз, «Клементина» была закреплена на трубе, опущенной через прорезь в днище «Гломара». Трубы наращивались сверху, как при обычном глубоком бурении, и «Клементина», постепенно опустившись, зависла точно над ПЛ. Там она своими клешнями обхватила корпус лодки, и начался подъём. По мере подъёмы трубы наверху свинчивались, пока добыча «Клементины» не оказалась в доке «Гломара».
Что сумела схватить «Клементина»
О том, какова была эта добыча, споры идут и сегодня. По версии американцев подъём проходил по плану, но когда ПЛ уже была поднята почти на три километра от океанского дна, её корпус разломился, после чего кормовая часть с рубкой вырвалась из захватов «Клементины» и рухнула на дно. Если так и было, то добычей американцев стала только носовая оконечность К-129 с двумя ядерными торпедами. Там же находились тела нескольких погибших советских моряков. После этого «Гломар Эксплорер» покинул место проведения операции.
В октябре 1992 года тогдашний директор ЦРУ Гейтс на встрече в Москве передал президенту Борису Ельцину видеофильм с записью торжественного ритуала захоронения в море советских моряков, обнаруженных в поднятых отсеках. В ходе траурной процедуры были развёрнуты флаги США и советского ВМФ, исполнены гимны обеих стран, прочитаны заупокойные молитвы на английском и русском языках. Фильм отразил похороны только шестерых подводников, тогда как на К-129 в момент её гибели находилось 97 членов экипажа. И это стало дополнительным поводом, чтобы усомниться в искренности американцев.
Если им на самом деле удалось поднять лишь носовую часть ПЛ, то они не получили главного – сейфа с кодами, шифрами и таблицами связи. За два года до гибели лодки в ходе её ремонта по просьбе командира корабля так называемую шифр-рубку перенесли в ракетный отсек, который, если верить американцам, поднять не удалось. Однако по мнению флотской разведки версия с оставшейся на океанском дне шифр-рубкой, для того и придумана американцами, чтобы скрыть от СССР тот факт, что теперь они имеют доступ к советским секретам.
Сегодня нельзя определённо сказать, что на самом деле попало в руки американцев, какие именно части погибшей лодки смогли они вырвать из бездны. «Гломар Эксплорер» находился над местом гибели лодки с 5 июля по 13 августа 1974 года. За эти 40 дней можно было многократно повторить операцию подъёма, занимающую лишь несколько суток.
В связи с этим интересно исследование американского журналиста Питера Тула, опубликованное в газете «Вашингтон Пост» в марте 1975 года. По его расчетам лодка, принявшая при аварии (первопричины которой неизвестны) сотни тонн воды, проваливалась на глубину 5 км со скоростью порядка 80 км/час и при ударе о дно должна была неизбежно разрушиться.
Такие же соображения высказал и другой американский журналист Николас Уэйд в журнале «Сайенс» («Наука»). Оба автора считают, что ЦРУ, предварительно обследовав место аварии, было прекрасно осведомлено о состоянии останков К-129 и заранее решило, какие именно части ПЛ следует поднимать. В пользу этого говорит и тот факт, что потайной док «Гломара» в который «Клеме6нтина» затаскивала свою добычу, имеет длину всего 61 м, тогда как у К-129 полная длина составляет 99 м. Следовательно, американские кораблестроители, проектировавшие «Гломар», заранее знали, что предстоит подъем предметов длиной не свыше 60 метров.
После битвы
Сегодня, по прошествии без малого полувека после успешного завершения американцами этой уникальной операции, многие аспекты трагедии К-129, начиная с её первопричины, по-прежнему остаются неизвестны. Надо признать, что если бы не настойчивость американцев (независимо от того, чем бы она ни была вызвана) и найденные ими нетривиальные технические решения, судьба К-129 и её экипажа осталась бы одной из многих трагических загадок океана.
О событиях, происходящих в центре Тихого океана в 1968-74 годы, невольно вспомнилось в первые годы XXI века, когда в Баренцевом море вблизи родных берегов на глубине всего 150 м погибала российская атомная ПЛ «Курск».
