Однако, как мы уже отмечали, в Восточной Европе им пришлось бы столкнуться с сильнейшей системой ПВО, что не только вело к увеличению потерь, но и ставило под угрозу срыва выполнение боевых задач. Руководствуясь такими аргументами, военным в январе 1977 г. удалось убедить законодателей санкционировать разработку новой ракеты. С целью экономии средств и времени предполагалось создать КР наземного базирования путем адаптации одного из существующих образцов. Ракета ALCM, рассчитанная на воздушный пуск, для этого не годилась — при старте с земли нельзя было обеспечить требуемую дальность полета. Но с 1972 г. для флота разрабатывалась КР морского базирования SLCM («Томахок»), условия пуска которой принципиально не отличались от наземного базирования. Такое решение было на ура встречено руководством ВМС — ведь ожидаемое увеличение объемов производства позволяло снизить стоимость закупаемой единицы вооружения.
Разработкой КР наземного базирования (как и морского) занялся концерн «Дженерал Дайнэмикс», а систему наведения для них создавал другой гигант военно-промышленного комплекса — «МакДоннелл Дуглас». Крылатая ракета наземного базирования, получившая обозначение BGM-109G, почти не отличалась от «Томахока». Длина ее цилиндрического корпуса составляла 5,5 м. Ракета снабжалась раскладывающимся крестообразным хвостовым оперением и также раскладывающим ся крылом небольшого размаха. Старт ракеты обеспечивал твердотопливный ускоритель фирмы «Атлантик Рисерч» тягой 3175 кгс (31,12 кН), работающий в течение 4-5 с, а крейсерский полет на дальность до 2450 км со скоростью 820 км/ч — тур бореактивный двигатель «Уильямс» F107-WR-102 тягой 270 кгс (2,67 кН).
Самой интересной деталью крылатой ракеты стала ее система наведения — инерциальная с коррекцией по рельефу местности. Подсистема коррекции по рельефу, получившая название TERCOM (AN/DPW-23), состояла из двух высотоме ров — радиолокационного и барометрического. В определенных районах на трассе полета, отделенных друг от друга на 400-500 км, КР поднималась до высоты 150 м (крейсерский полет проходил на высоте 30-60 м), а бортовой компьютер на основе данных радиовысотомера «рисовал» изображение рельефа местности. Барометрический высотомер совместно с инерциальной системой точно определял дистанцию, пройденную ракетой (с учетом перемещений в вертикальной плоскости). Полученное сечение рельефа сравнивалось с заложенной в памяти компьютера цифровой картой и, исходя из этого, траектория полета ракеты корректировалась. Инерциальную систему D-1000 и компьютер LC-45/16/C спроектировала фирма «Литтон». Система наведения обеспечивала очень высокую точность. Величина КВО составляла 10-20 м — показатель, недостижимый для баллистических ракет. Комплектовалась ракета ядерной БЧ W-84 регулируемой мощности (до 150 кт).
Малые габариты КР позволили на одной пусковой установке разместить сразу четыре ракеты. ПУ монтировалась на двухосном полуприцепе, буксируемом четырехосным седельным тягачом. Так же, как и в случае с развернутыми в Европе «Першингами» 2, в качестве тягачей применялись автомобили MAN. Помимо ПУ, в стартовый комплекс входила станция подготовки данных для стрельбы LCC, обеспечивавшая топопривязку стартовой позиции и загрузку в бортовые компьютеры ракет эталонных «картинок» для коррекции траектории (в компьютере станции LCC хранилась библиотека таких изображений). Огневая батарея (именуемая звеном — в соответствии с принятой в ВВС терминологией) состояла из четырех пусковых установок и двух станций LCC — основной и резервной. На позиции LCC соединялась с пусковыми установками посредством волоконно-оптического кабеля. Кроме того, батарея располагала 16 другими автомобилями, а ее личный состав насчитывал 65 чел. При этом лишь 20 из них непосредственно составляли стартовые расчеты — остальные обеспечивали охрану.
Первый пуск BGM-109G со штатной пусковой установки состоялся 16 мая 1980 г., а два года спустя, 19 мая 1982 г., провели первые испытания в штатной конфигурации — с вводом данных от станции LCC. К началу 1983 г. испытания КР наземного базирования были завершены.
ВВС США рассчитывали применять КР наземного базирования на первой стадии войны в Европе — до завоевания превосходства в воздухе, когда тактическая авиация получила бы большую свободу действий. Решение о развертывании в Западной Европе крылатых ракет Совет НАТО принял 12 декабря 1979 г. — одновременно с решением о развертывании «Першингов» 2. Американцы собирались развернуть на территории Великобритании, ФРГ, Бельгии, Нидерландов и Италии 29 звеньев, сведенных в эскадрильи — 112 пусковых установок (464 ракеты).
Первой частью, получившей ракеты BGM-109G, стала 866-я учебная тактическая ракетная эскадрилья (ТРЭ), дислоцированная на территории США — в Дэвис-Моунтейн (шт. Аризона). В Западной Европе первые КР наземного базирования были развернуты в декабре 1983 г. в Гринэм-Коммон (Великобритания), где находилось 501-е тактическое ракетное крыло (ТРКр). В марте 1984 г. началось размещение КР в Италии — в Комизо на Сицилии (487-е ТРКр). Затем ракеты появились в Бельгии (Флоренн, 485-е ТРКр), ФРГ (Вушхейм, 38-е ТРКр) и второй базе в Великобритании — Молсуорт (303-е ТРКр). База в Нидерландах — Воендрехт, где предполагалось разместить 486-е ТРКр, до подписания Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности свои ракеты получить не успела. В общей сложности, до декабря 1987 г. в Западной Европе развернули 400 ракет BGM-109G — 160 в Великобритании (96 в ГринэмКоммон и 64 — в Молсуорт), 112 в Италии, 80 в ФРГ и 48 в Бельгии. Уже в 1988 г. началось их снятие с боевого дежурства, вывоз в США и последующее уничтожение, завершенное к 1991 г.
Тактическая ракета «Ланс»
В 1962 г. армия США начала разработку новой тактической ракеты, призванной заменить комплексы «Онест Джон» и «Лакросс». Изделие, первоначально обозначенное просто «Ракета В», должно было иметь дальность пуска 30 миль (чуть более 48 км), обладать максимально коротким временем предстартовой подготовки и обеспечить КВО порядка 200 м. Вполне естественным в то время выглядело требование комплектования ракеты ядерной БЧ, но в связи с разработкой доктрины «гибкого реагирования» впоследствии как опция стала рассматриваться и обычная БЧ. 11 января 1963 г. с фирмой «Ченс Воут» был подписан контракт на полномасштабное проектирование новой ракеты. В этом документе она впервые фигурирует как MGM-52A «Ланс» (Lance — копье).
Разработка ракеты велась довольно быстро. Одноступенчатая ракета комплектовалась твердотопливным двигателем постоянной тяги с регулируемым временем работы (что достигалось открытием дренажных отверстий, уравнивающих давление в камере сгорания с атмосферным). Дальность стрельбы регулировалась, помимо времени работы двигателя, углом подъема направляющей ПУ. Управление последней стадии полета осуществлялось посредством больших аэродинамических рулей. Поскольку требуемая дальность стрельбы не превышала полсотни километров, для ракеты предусмотрели относительно простую инерциальную систему наведения с аналоговым компьютером, пересчитывающим отклонения от заданной траектории на команды управления.
Первый пуск ракеты MGM-52A (бросковый — без работающей системы наведения) состоялся 15 марта 1965 г. В августе того же года состоялся первый пуск со штатной ПУ на гусеничном шасси. К октябрю 1966 г. испытания в основном завершились — в том числе и с включенной системой наведения. Но тут мы в который раз должны упомянуть изменение военной доктрины. С принятием концепции «гибкого реагирования» потребность в штатном носителе ядерного оружия для уровня дивизии отпала — теперь дивизии должны были вести боевые действия в основном обычными средствами поражения. Роль «длинной руки» командира дивизии должны были играть реактивные системы залпового огня (будущая MLRS). Ну, а если уж понадобится нанести ядерный удар, то на уровне дивизии эта задача возлагалась на ствольную артиллерию, для которой создавались соответствующие боеприпасы. Тактические же ракеты перемещались в организационной структуре на одну ступень вверх — на уровень армейского корпуса, что означало существенное возрастание требований к дальности пуска. В итоге в своем первом варианте «Ланс» на вооружение так и не попал.
В 1967 г. фирма «Рокетдайн» создала новый тип ракетного двигателя, обеспечивающего при одинаковой массе (вместе с топливом) существенное увеличение удельного импульса, позволяющего, по расчетам, увеличить дальность стрельбы «Ланса» практически вдвое. Хотя в то время уже наметился переход на более удобные в обращении и безопасные твердотопливные двигатели, изделие «Рокетдайна» было жидкостным. В качестве топлива в нем использовался несимметричный диметилгидразин, а окислителя — азотная кислота. Принципиально новым подходом стало применение т.н. ампулированных баков: они заправляются окислителем и топливом на заводе, после чего герметизируются и запаиваются. Заправленная ракета может храниться несколько лет, а в частях исключается необходимость манипуляций с токсичными и едкими компонентами.
В новой ракете, получившей обозначение MGM-52В, топливный бак располагался над баком с окислителем. Внутри каждого бака имелись тарельчатые поршни. После воспламенения порохового заряда газогенератора образовавшиеся горячие газы заполняют запоршневые пространства в баках горючего и окислителя. Под действием газа поршни давят на компоненты топлива. Последние прорывают герметизирующие мембраны и поступают в двигатель, где самовоспламеняются.
Жидкостный ракетный двигатель состоял из двух частей. По оси симметрии ракеты находилась камера сгорания маршевого двигателя, а по ее окружности — многокамерный стартовый двигатель. Последний работал на топливе повышенной плотности, находившемся непосредственно в камерах сгорания — из бака туда подавался лишь окислитель. Тяга стартового двигателя, работающего несколько секунд, составляла 186,7 кН, а маршевого — регулировалась в пределах от 19,56 до 0,06 кН. Часть газов стартового двигателя в течение 1,5 с после старта поступала в специальные боковые сопла, раскручивающие ракету в целях ее стабилизации. В дальнейшем вращение ракеты поддерживается с помощью четырех косорасположенных хвостовых стабилизаторов.
Система наведения ракеты MGM-52В — инерциальная AN/ DJW-48. Она включает автомат контроля направления и скорости (DC), автомат компенсации воздействия метеорологических факторов (Automet) и источники электропитания. Поскольку полет ракеты проходит в атмосфере, управление осуществляется посредством аэродинамических рулей. Система наведения обеспечивала КВО порядка 200 м.
Ракета MGM-52В могла комплектоваться как ядерной, так и обычной боевой частью — в обоих случаях неотделяемыми. Ядерная БЧ W-70-1 весила 211 кг и имела мощность 5-100 кт (можно было выбрать величину 5, 10, 20, 50 или 100 кт). Максимальная дальность стрельбы с такой БЧ составляла 120 км, минимальная — 7 км. Обычная БЧ весила гораздо больше — 454 кг, а максимальная дальность стрельбы с ней составляла 70 км. Такая боевая часть могла снаряжаться либо 270 кг взрывчатого вещества, либо 850 бронебойно-осколочными элементами для поражения площадных целей. Интересно, что замена БЧ на ракете сопровождалась и заменой стабилизаторов: ведь в ядерном снаряжении ракета весила 1285,5 кг, а в обычном — 1520 кг. Поэтому во втором случае устанавливались стабилизаторы большей площади. С учетом меньшей дальности стрельбы КВО при применении обычной БЧ также было несколько меньшим — 120-150 м.
Испытания ракеты MGM-52В начались в сентябре 1969 г. — с годовым отставанием от плана, вызванным проблемами с доводкой двигателя. В 1971 г. ракету приняли на вооружение. В общей сложности в ходе испытаний запустили 156 ракет MGM-52А и MGM-52В. Комплекс получился высокомобильным — пусковую установку М752 создали на шасси плавающего гусеничного транспортера М6548, а тот, в свою очередь, был производным от бронетранспортера М113. Хотя пусковая установка была небронированной, возможность плавать и аэротранспортабельность она сохранила. В случае необходимости саму ПУ можно было снять с машины и установить на одноосный прицеп — так получалась буксируемая пусковая установка М234. Транспортно-заряжающая машина (ТЗМ) М668 также базировалась на шасси М548. Она оборудовалась краном и перевозила две ракеты «Ланс». Таким образом, огневой взвод располагал тремя ракетами. В нем также имелась аппаратура топопривязки (наземная инерциальная навигационная система) и компьютер для вычисления траектории полета с устройством программирования бортового компьютера ракеты. Пуск первой ракеты с оборудованной позиции (с известными координатами) мог быть осуществлен через 7-10 мин после прибытия на позицию, с необорудованной — через 12-15 мин.
Развертывание комплексов «Ланс» началось в 1972 г., и к середине 70-х гг. в армии США ими вооружили восемь дивизионов, каждый из которых включал три огневые батареи по две ПУ, батарею управления и техническую батарею. Два дивизиона (1-й 12-го АП и 6-й 33-го АП) дислоцировались в Форт-Силл, а остальные — на территории ФРГ. Последние несколько раз меняли свою нумерацию, и к 1986 г. она выглядела так: в 5-м АК имелись 1-й, 2-й и 3-й дивизионы 32-го артполка, а в 7-м — 2-й, 3-й и 4-й дивизионы 12-го АП. Дислоцированные в ФРГ дивизионы имели в общей сложности 36 ПУ, 108 ракет и такое же количество ядерных боеголовок к ним.
Ракеты «Ланс» во второй половине 70-х гг. довольно широко внедрялись в армии европейских союзников США. 24 ПУ и 72 ракеты поставили ФРГ. Ими укомплектовали четыре дивизиона: 150-й в 1-м АК и 350-й в 3-м АК имели по 6 ПУ, 650-й, предназначенный для немецко-датского Ютландского корпуса — 4, а 250-й во 2-м АК — 8 ПУ (в его составе помимо трех штатных огневых батарей имелась четвертая — учебная). Великобритания приобрела 12 ПУ «Ланс», поступивших на вооружение 50-го артполка 1-го АК, дислоцированного в ФРГ. 8 ПУ получила Италия — они поступили на вооружение 1-го и 3-го дивизионов 3-й бригады полевой артиллерии (5-й АК). Наконец, по одному дивизиону сформировали в Нидерландах (129-й) и Бельгии (3-й). Единственным неевропейским союзником США, получившим «Лансы», стал Израиль. В эту страну поставлялись ракеты только в неядерном снаряжении. Точное количество поставленных Израилю пусковых установок неизвестно, но, вероятно, оно не превышало 6-8 единиц.
Производство ракет «Ланс» завершилось в 1980 г. К тому времени было изготовлено 2133 изделия. В 1982 г. началась их модернизация до уровня MGM-52С. В ходе ее ракеты дооборудовались приемниками системы дальномерной коррекции DME, используемой в авиации. Благодаря этому удалось уменьшить величину КВО до 70-100 м. Внешне модернизированные ракеты можно было отличить по дополнительным небольшим трапециевидным стабилизаторам, расположенным у центра тяжести ракеты. Кроме того, в том же 1982 г. началось внедрение новых ядерных боевых частей W-70-3 — т.н. нейтронных. У них мощность подрыва в тротиловом эквиваленте составляла всего 10 кт, зато значительно выше было проникающее излучение. При подрыве такого заряда поражался, прежде всего, личный состав противника — не защищала даже броня танков Т-55 и Т-62. А вот разрушения от ударной волны и уровень радиоактивного заражения местности были гораздо меньше, чем при обычном ядерном взрыве — это создавало благоприятные условия для наступления собственных войск. Дальность стрельбы ракеты с нейтронной БЧ достигла 138 км.
После распада Организации Варшавского Договора американцы, начиная с 1991-1992 гг., вывели свои «Лансы» из Европы, а в 1994 г. эти ракеты сняли с вооружения и их союзники по НАТО. В настоящее время задачи поражения целей на дальности до 200 км в армиях США и некоторых других стран возлагаются на ракеты ATACMS (MGM-140), запускаемые из ПУ реактивных систем залпового огня MLRS. Но поскольку эти ракеты комплектуются только неядерными БЧ, рассказ о них выходит за пределы нашей статьи.
(Продолжение следует)
