Англия и Йорк! Самая Кровавая битва на английской земле

БИТВА ПРИ УЭЙКФИЛДЕ (30 ДЕКАБРЯ 1460 ГОДА). «АНГЛИЯ И ЙОРК!»

 

Между тем Ричард Йорк, решив раз и навсегда покончить с неугомонной Маргаритой, во главе части своей армии выступил на север. Другая часть армии осталась в Лондоне в распоряжении графа Уорвика. Раздробив свои собственные силы и ошибочно приуменьшив военный потенциал противника, герцог изначально обрек на провал затеянное им предприятие.

В конце декабря 1460 года Йорк, Солсбери и граф Ретленд прибыли к замку Сендель, расположенный неподалеку от городка Уэйкфилд в Йоркшире. Сын Йорка, граф Эдуард Марч, отправился на запад, чтобы собрать подкрепление. Близилось Рождество, и Йорк решил зазимовать в Сенделе, дожидаясь прибытия сына.

 

Через несколько дней сюда подошла гораздо более многочисленная армия ланкастерцев под командованием Генри Бофора, герцога Сомерсета. От своих шпионов Сомерсет знал о размерах армии Йорка и о том, что в замке недостаточно продовольствия, чтобы пересидеть осаду и дождаться подхода остальных сил йоркистов.

 

Сомерсет приказал спрятать два отряда в лесу, окружавшем замок, и попытался выманить герцога, насмехаясь над ним из-за стен, говоря, что он боится женщины. Хотя подробности о битве при Уэйкфилде весьма скудны, ясно, что Йорк отказался ждать подкреплений, 30 декабря вывел свою армию из замка Сендель и встретился с армией противника.

 

Существуют различные версии и легенды, зачем он сделал это, но ни одна из них так и не принята как основополагающая.
Может быть, он страдал от недостатка продовольствия, может быть, предпринял быстрое нападение на беспорядочно расположившегося врага. Какова бы ни была причина, она решила его судьбу.

Выйдя из замка через южные ворота, он обогнул его, чтобы встретиться с ланкастерцами, стоявшими между Сенделем и Уэйкфилдом, и ударил в их центр. Но ланкастерцы устояли и атаковали с флангов. Йоркисты, уступавшие числом, были вынуждены сражаться на три фронта. Задавленные численным превосходством врага, окруженные с флангов, — они были быстро разбиты. В этой мясорубке Йорк был сброшен с лошади и убит. Кроме герцога, в битве пали его старший сын Эдмунд Ретленд, братья Джон и Хьюго Мортимеры, Томас Невиль, лорды Борчер и Гастингс. Ричард Невиль, граф Солсбери, попал в плен и был убит при попытке к бегству.

 

Маргарита не присутствовала при сражении. Узнав новости, она приказала, чтобы голова ее врага была водружена над Миклгейтскими воротами: «…так, чтобы герцог Йорк смог смотреть на город Йорк…».

 

Сомерсет велел своим солдатам отыскать в груде трупов тело Йорка и выполнить приказание королевы. Перед тем, как тело герцога было забрано с поля, лорд Клиффорд издевательски водрузил на него бумажную корону.

 

Так погиб человек, развязавший эту войну. Йорка нельзя назвать великим. Он не достиг значительного успеха, и он никогда не владел любовью или преданностью людей, знавших его. Но он выказал терпение, проницательность и настойчивость. Он сопротивлялся распространению коррупции, когда никто другой не делал этого, не ради своих целей, а потому, что чувствовал в этом опасность для Англии. Его доброжелательность к дважды плененному королю ярко контрастировала с тем, как действовал Генрих IV в аналогичной ситуации много лет назад. Йорк вполне мог спокойно жить, наслаждаясь богатствами своих обширных земель. Вместо этого он потратил свою жизнь в попытках вернуть мир беспокойной Англии. Но судьба не дала ему выполнить эту задачу. Это предстояло сделать новому поколению.

ТРИ СОЛНЦА ЭДУАРДА МАРЧА

 

Эдуард был на юге, когда до него дошли вести о Уэйкфилде. Он собирал людей на уэльской границе, чтобы идти на помощь к отцу, но со смертью герцога ситуация кардинально изменилась. Теперь, когда глава йоркистской партии погиб, все что оставалось королеве Маргарите — это идти на Лондон и сохранить Генриха VI на троне — его позиция была прочна как никогда. Для Эдуарда жизненно важно было соединиться с силами Уорвика, который все еще удерживал Лондон для разбитых йоркистов.

 

Эдуарду было восемнадцать лет. У него уже сформировались задатки энергичного полководца и проницательного политика — то есть того, кем его отец никогда не был. Со смертью Эдмунда при Уэйкфилде единственными отпрысками герцогского дома были Эдуард и его братья Джордж и Ричард. Но последние были мальчиками одиннадцати и восьми лет и не могли помочь Эдуарду в последовавших испытаниях.

 

Эти испытания не заставили себя долго ждать. Эдуард не один занимался сбором сил в Уэльсе. Примерно такие же силы поднял верный ланкастерцам Джаспер Тюдор, граф Пемброк, который намеревался присоединиться к королеве Маргарите в ее походе на Лондон.

 

Джаспер Тюдор являлся сводным братом короля. После смерти Генриха V его оставленная без внимания королева, Екатерина Валуа, заключила скандальный брак с уэльским придворным Оуэном Тюдором. От этого союза родилось несколько детей, наиболее известными из которых были Джаспер и его старший брат Эдмунд. Последний умер четырьмя годами ранее, но незадолго до смерти у него и его супруги Маргарет Бофор родился ребенок. Этим ребенком был Генри Тюдор, который позднее поставит жирную точку в тридцатилетней истории Войны Роз.

2 февраля 1461 г. армии Эдуарда Марча и Джаспера Тюдора встретились на пересечении двух дорог у деревушки МортимерКросс. Кроме своих войск, под началом сэра Джаспера находились отряды его отца Оуэна Тюдора и графа Уилтшира, зятя герцога Сомерсета.

 

Внезапно великое знамение явилось Эдуарду и его людям. Это был вид трех солнц на небе, и это было понято солдатами как великое чудо. Хотя сейчас считается, что это был мираж, вызванный преломлением света в кристаллах льда, суеверный Эдуард из благочестия провозгласил, что это было явление Отца, Сына и Святого Духа, предвещавшее победу йоркистам. Позднее Эдуард использовал это знамение в качестве символа
своей семьи — солнце с расходящимися лучами.

 

Ланкастерцы первыми бросились в атаку. После жестокой схватки граф Уилтшир оттеснил правый фланг Эдуарда за линию дороги. В то же время Эдуард нанес сокрушительный удар по главной части армии Пемброка. Часть войска Уилтшира, перестроившись, двинулась к центру на помощь сэру Джасперу. Но обнаружив, что последний практически разбит, Уилтшир по совершенно необъяснимой причине остановился и стал ждать
исхода сражения на другом фланге.

 

Отряд Оуэна Тюдора был введен в бой последним. Он повернул направо, пытаясь обойти войско йоркистов с фланга. Но, выполняя этот маневр, ланкастерцы открыли свой левый фланг, чем Эдуард не преминул воспользоваться. Он атаковал Тюдора, расчленив его войско надвое, а затем
рассеяв его.

Увидев, что дело проиграно, Пемброк и Уилтшир оставили поле боя и скрылись. Разбитая армия ланкастерцев преследовалась вплоть до Херефорда (примерно в 16 милях к югу от места сражения), и хотя два главных руководителя смогли убежать, десять знатных пленников, включая отца графа Пемброка, Оуэна Тюдора, были казнены в Херефорде. Эта коллективная казнь пленных лордов положила начало
исключительной жестокости, с которой далее велась Война Алой и Белой розы.

 

Затем Эдуард отправился на соединение с Уорвиком, но прибыл слишком поздно, чтобы принять участие во второй битве при Сент-Олбансе.

 

ДЕЛАТЕЛЬ КОРОЛЕЙ

 

Граф Уорвик находился в Лондоне, когда до него дошло известие о разгроме при Уэйкфилде. Сообщили ему и то, что отрубленные головы его отца, графа Солсбери и герцога Ричарда были выставлены на городских воротах Йорка на обозрение толпы. Это известие потрясло графа. В присутствии многих рыцарей он поклялся, что отомстит за смерть отца и друга, сбросит с престола жалкого Генриха и возведет на трон старшего сына погибшего герцога Йоркского — Эдуарда.

 

Эта же клятва, записанная и скрепленная печатью, была отослана Маргарите. Королева, скрывая охвативший ее ужас, со смехом бросила прочитанное послание в камин: «Похоже, наш граф Уорвик решил стать делателем королей!»

 

Если бы только эта неугомонная женщина могла знать, что ее шутка окажется пророческой и прозвище «Делатель королей» навеки пристанет к Ричарду Невилю, графу Уорвику!

 

После битвы при Уэйкфилде армия королевы, состоявшая из жителей приграничной полосы, шотландцев, жителей Уэльса и наемников, двинулась к Лондону. По пути солдаты занимались мародерством. Продвигаясь вперед, армия оставляла за собой полосу опустошенной земли шириной в пятьдесят километров. Маргарите нечем было платить своим солдатам, и тогда она пообещала войску отдать на разграбление всю южную часть Англии.

Лондонцев охватила паника. У Уорвика было слишком мало людей, чтобы защитить столицу и помешать наступлению ланкастерцев. Но победа Эдуарда у Мортимер-Кросс решила эту проблему. Как только известие о результатах сражения дошло до города, под знамена Уорвика стал стекаться народ. К 12 февраля собралась довольно большая армия, с помощью которой граф надеялся остановить королеву.

 

Выйдя из Лондона, Уорвик двинулся к Сент-Олбансу, предварительно отправив гонцов к графу Марчу с просьбой присоединиться к нему как можно скорее.

 

И вновь улицы небольшого городка в южной Англии стали полем боя для сторонников Йорка и Ланкастера. Прибыв на место, Уорвик стал готовить линию обороны, протяженность которой составила около пяти километров. Она располагалась так, что войска графа контролировали две дороги, идущие с севера через Льютон и Хитчин на Лондон. В самом Сент-Олбансе были размещены отряды, в чью задачу входило наблюдать за флангами. А неподалеку, в Данстейбле, расположился отряд, перекрывающий улицу Уотлинг-стрит, ведущую к Сен-Олбансу с запада.

 

Несмотря на столь тщательные приготовления, разведка Уорвика действовала плохо, введя его в заблуждение и заставив считать, что армия ланкастерцев находится намного дальше, чем это было на самом деле. В то же время ланкастерцы знали о приготовлениях противника почти все. Герцог Сомерсет разделил свою армию на две части. Одну он отправил грабить села вблизи Хитчина, чтобы отвлечь внимание Уорвика.
А вторая часть армии одолела нелегкий путь к югу, а затем к западу, минуя Льютон и Данстейбл. Таким образом Сомерсет, обогнув линию обороны Уорвика, подошел к Сент-Олбансу с запада.

 

Отдохнув и приготовившись к битве, в 6 часов утра 17 февраля 1461 года авангард армии Сомерсета пересек реку Вер и вошел в город. Столь неожиданное нападение застало йоркистов врасплох и привело в замешательство. Но, как только ланкастерцы бросились вверх по улице Георгия к центру города, дорогу им преградил большой отряд лучников, расположившихся вокруг сторожевой башни и Креста Элеоноры, заставив отступить к церкви святого Михаила.

Разведчики доложили Сомерсету, что есть неохраняемый проход через линию обороны. Около 10 часов утра город был взят. Короля Генриха нашли в одном из домов и препроводили к жене и сыну.

 

Уличные бои заняли все утро, после чего ланкастерцы развернули свой левый фланг, чтобы атаковать силы Уорвика, расположившиеся на Бернард Хите. Основная схватка происходила здесь или вблизи возвышенности у Сэндриджа в миле к северу. Ветер бросал снег в лицо йоркистам, что очень мешало их лучникам, к тому же их центр, под командованием брата Уорвика — лорда Монтегю, был атакован значительно превосходившим его по численности противником и сражался в течение нескольких часов без поддержки.

 

Когда, наконец, Уорвик двинул правый фланг им на помощь, заранее подготовленное дезертирство большого отряда из Кента оказало сильный деморализующий эффект на йоркистов, которые начали отступать. Хотя их линия была временно стабилизирована Уорвиком, поражение стало теперь неизбежным. Ричард Невиль, чье руководство в этом бою оставляло желать лучшего, по крайней мере, смог организованно покинуть поле боя во главе четырех тысяч человек.

 

ЙОРК НА ТРОНЕ АНГЛИИ

 

Празднуя свой триумф, ланкастерцы непозволительно долго задержались в Сент-Олбансе и, занимаясь грабежами, упустили стратегическую инициативу.

 

Жители Лондона, наслушавшись рассказов о зверствах, которые учинили в Сент-Олбансе наемники Маргариты, набранные в Шотландии и Уэльсе, наотрез отказались открывать ворота столицы перед войском законных короля и королевы.

Тем временем Уорвик, отступивший с остатками своей армии на запад, соединился с армией графа Марча. Эдуард, не теряя присутствия духа, решил воспользоваться трудностями ланкастерцев и в свою очередь попытаться овладеть своенравной столицей.

 

26 февраля войска Эдуарда и Уорвика подошли к Лондону, который приветливо распахнул перед ними свои ворота. Столица королевства открыто перешла на сторону мятежников. Войдя в город, граф Марч — как и его отец до него — заявил о претензиях на корону.

 

В этот раз горожане и большинство знати поддержали требование Эдуарда, поскольку чувствовали, что пришла пора для нового правителя. Что же изменилось в настроении народа за столь короткое время?

 

Постоянные грабежи, устроенные неуправляемыми солдатами Маргариты, причинили огромный вред делу ланкастерцев. Возможно, это укрепило у людей мысль, что Маргарита является в королевстве силой, которая не беспокоится о народе и может быть сброшена только с изгнанием Генриха VI.

 

Дополнительным отрицательным фактором стало то, что сам Генрих VI больше не присутствовал при дворе, бежав с Маргаритой и ее чуждой северной армией. Это означало, что центрального управления больше не существовало. Но главным преимуществом Эдуарда по сравнению с его отцом было то, что он был харизматичным, доступным и ставил прагматизм важнее гордости.

4 марта в Вестминстере граф Марч был провозглашен королем Эдуардом IV, к восторгу народа. Однако он отказался совершить полный ритуал коронации до того, как избавится от армии Генриха VI и королевы Маргариты.

 

САМАЯ КРОВАВАЯ БИТВА НА АНГЛИЙСКОЙ ЗЕМЛЕ (ТАУТОН, 29 МАРТА 1461 ГОДА)

 

13 марта Эдуард IV вышел из Лондона с тридцатитысячной армией, в надежде настигнуть и уничтожить ланкастерцев.

 

Узнав о провозглашении Йорка королем, Маргарита собрала неслыханно большую армию в 42 тысячи человек и двинулась с ней на север, к Йорку, грабя все, что встречалось по пути.

 

Никогда еще такое огромное войско не вступало в бой на этой земле и никогда ни у одной армии не было такого блистательного и многочисленного состава командиров. Под началом герцога Сомерсета оказалось 155 командиров отрядов, в числе которых было 28 лордов и 14 пэров Англии.

 

27 марта армия Эдуарда воссоединилась с армией Уорвика в Понтефракте. В тот же день ланкастерская армия добралась до Трента и разбила лагерь к северу от города. Враждующие армии разделяла небольшая река Эйр, переправу через которую в районе Фаррибриджа охранял авангард армии Сомерсета во главе с лордом Клиффордом (одним из участников битвы при Уэйкфилде, убийцей старшего из сыновей Йорка — Эдмунда, графа Ретленда).

 

28 марта целый день шел мокрый снег и дул сильный ветер, но Эдуарда все эти мелочи не смущали: дожидаться лучшей погоды не имело смысла, поэтому он решил начинать переправу, пробиваясь через ряды противника.

Первыми штурмовать переправу начали отряды Уорвика и Фитцуолтера. Произошел тяжелый бой, в результате которого Уорвик был ранен стрелой в ногу, а Фитцуолтер погиб. Ранение Уорвика многие восприняли как дурное предзнаменование. В рядах йоркистов началась паника. Желая поднять боевой дух своих солдат, Уорвик у всех на виду убил свою лошадь и заявил, что готов умереть рядом с ними простым
пехотинцем. Его поступок воодушевил воинов, и они с новыми силами бросились на штурм моста. Действия солдат Уорвика отвлекли внимание Клиффорда, и отряд йоркистов под командованием брата Уорвика — барона Фокенберга — спокойно форсировал реку в районе Кастелфорда, заходя Клиффорду в тыл. Клиффорд заметил угрозу и спешно начал отступать в сторону Таутона для воссоединения с остальными войсками. Преследователи были быстрее, они настигли силы Клиффорда в Динтингдейле, и мало кто сумел бежать. Сам лорд Клиффорд был убит Фокенбергом. Разгромив остатки его отрядов, йоркисты вышли на заснеженное плато, между деревнями Таутон и Сэкстон, где уже расположились основные войска противника.

 

Вечером воссоединение с основными силами в обеих армиях было завершено. Но из-за позднего времени суток главное сражение решено
 начать на рассвете следующего дня — 29 марта.

 

Случилось так, что день битвы пришелся на Вербное воскресенье, и Генрих VI категорически отказался от участия в военных действиях в такой день. Его оставили в Йорке, в десяти милях от Таутона, и он отправился слушать праздничную мессу. А армия его жены отправилась сражаться за его трон.

 

А поскольку сражаться в воскресенье, да еще в праздничное, считалось грехом, этот вопрос необходимо было уладить в двустороннем порядке. После недолгого совещания парламентеров было решено, что сражение, как и намечено, состоится 29 марта.

При этом обе стороны предупредили противников, что сражаться будут особенно беспощадно: пленных не возьмут и себя не пощадят — будут стоять до конца.

 

Четыре часа потребовалось на то, чтобы построить войска и дождаться задержавшиеся в пути армии союзников, которые из-за сильной метели отстали от своих основных сил — растянулись по дороге цепочкой и не могли подойти и воссоединиться с ними.

 

Армия Ланкастеров стала фронтом на юг, на небольшой возвышенности. С правого фланга была небольшая речка с крутыми берегами, немного южнее был лес, с левого фланга дорога и болото. Ширина развертывания по фронту не позволяла Ланкастерам использовать численное превосходство.

 

Впереди ланкастерской армии выстроились лучники. За ними — основные силы армии Сомерсета, разделенные на три боевые линии. Первой командовали граф Нортумберленд и Эндрю Троллоп. Второй линией командовал граф Риверс. И, наконец, третьей командовали герцог Экзетер и лорд Уилтон. Сам Сомерсет с рыцарской кавалерией занял позицию в лесу, чтобы атаковать левый фланг Йорков.

 

Эдуард тоже выстроил свою армию в три линии. Авангардом и отрядом лучников командовал Уильям Невиль, барон Фокенберг. Во главе второй линии встали сам Эдуард и граф Уорвик. Третьей линией йоркистов командовал сэр Джон Вэнлок.

В девять часов утра армии начали сходиться. Когда они сблизились на расстояние около 170 м, Фокенберг приказал лучникам выйти вперед и выпустить заряд тяжелых стрел, которые могли пробивать доспехи. Из-за попутного ветра стрелы летели дальше, чем обычно, поражая солдат ланкастерцев на склоне холма. Попутный ветер усилил скорость и пробивную силу стрел, ланкастерцы понесли первые потери.

 

В ответ лучники ланкастерцев выпустили по противнику более легкие стрелы, которые могли поражать только на небольшом расстоянии. Дальность полета таких стрел, с учетом сопротивления ветра, не превышала 45 метров, снег попадал в лицо лучникам ланкастерцев, через который они даже не видели, где именно находятся их враги.

 

Ланкастерцы продолжали стрелять, пока не опустели колчаны. После этого лучники Фокенберга снова вышли вперед и продолжили обстрел. Когда закончились свои стрелы, они стали стрелять стрелами ланкастерцев, которые торчали перед ними в земле. Не в силах ответить, те двинулись вперед, чтобы вступить в ближний бой. Видя надвигающуюся массу противника, лучники йоркистов сделали еще несколько залпов, прежде чем отступить за ряды тяжеловооруженных воинов.

 

Когда армия Эдуарда стала перестраиваться, ее левый фланг подвергся атаке рыцарей Сомерсета, которые находились в лесу в засаде. Это внесло смятение на левом фланге йоркистов, и некоторые воины стали убегать. Эдуард IV лично прибыл на место, чтобы спасти положение, участвуя в сражении и призывая своих воинов не сдавать позиции. Его пример многих вдохновил и не дал пуститься в бегство.

Ланкастерцы непрерывно бросали свежие отряды, и, постепенно численно уступая, армия Йорка была вынуждена оставить позиции на своем левом фланге, у подножия возвышенности, и отступила на ее вершину. Ланкастерцы продолжали наступать на своем правом фланге, тем самым ослабляя свой левый фланг.

 

Последние археологические находки под Таутоном подтверждают использование с обеих сторон примитивных аркебуз и свинцовых пуль с железным сердечником. Эти тяжелые ружья, весившие порядка трех килограммов, приходилось опирать на специальный упор для прицельного выстрела. Однако убойная сила такого оружия была невелика, и стрельба обычно велась с 30-35 метров. Скорее всего, применение аркебуз имело чисто психологический эффект и никак не повлияло на исход битвы.

 

Сражение, то затухая, то разгораясь вновь, продолжалось уже несколько часов. Солдаты, стоящие в передовых шеренгах, после коротких серий рукопашных схваток отходили в тыл своего подразделения, сменяемые отдохнувшими соратниками. Время от времени противники по обоюдному согласию прерывали бой, опершись на окровавленные алебарды, секиры и мечи, с хрипом ловили потрескавшимися губами влажный и липкий воздух и устало задирали друг друга.

 

Примерно в два часа дня отряды Джона де Моубрея, герцога Норфолка, прибыли на поле боя и заняли место на правом фланге йоркистов. Это дало преимущество Эдуарду — и он смог усилить давление на левый фланг ланкастерцев. Они постепенно, продолжая отчаянно сражаться, начали отступать.

 

Около девяти часов вечера порядок ланкастерцев окончательно нарушился, и они стали беспорядочно отступать. Начался разгром, в котором погибло гораздо больше людей, чем в самом сражении. Во время переправы ланкастерцев через реку несколько мостов рухнуло под тяжестью огромного количества закованных в доспехи рыцарей.

Оказавшись между бурлящей ледяной водой и стрелами, летящими в их спины, уцелеть смогли лишь немногие. Скопилось так много тел в реке, что проигравшие могли пробежать по страшному мосту из сотен трупов на другой берег.

 

Десятки тысяч солдат погибли в тот день, включая вероломного Эндрю Троллопа и верного сторонника Ланкастеров — графа Нортумберленда. Часть воинов утонула, оказавшись в ледяной воде, часть ушла под воду, пытаясь по льду перебежать на другой берег.

 

Тех, кто задержался на ближнем берегу, перебили преследователи. Стараясь ускорить бег, ланкастерцы на ходу сбрасывали с себя тяжелые доспехи и оружие, после чего становились удобной мишенью для стрел преследователей.

 

К концу дня все пути, ведущие из Таутона в Тэдкастер, были усеяны телами погибших. В Тэдкастере оставшиеся части ланкастерцев попытались создать укрепления и удержать оборону, но вскоре и они были разбиты и сметены
преследовавшими их йоркистами.

 

В братских могилах, обнаруженных на поле битвы в XX веке, скелеты солдат имеют в большинстве своем повреждения в голову, повреждены руки (вероятно, солдаты инстинктивно защищали голову), а также верхняя часть торса. Все это свидетельствует о том, что эти люди погибли под
ударами мечей, топоров и боевых молотов преследовавшей их конницы йоркистов.

Разгром продолжался всю ночь и все следующее утро. Разрозненные отряды ланкастерцев попытались пробраться в Йорк, рассчитывая найти там укрытие. Оставив остатки войска и захватив с собой только небольшой отряд личных телохранителей, Генрих VI, его сын принц Эдуард,
королева Маргарита и ее фаворит, Генри Бофор, герцог Сомерсет, бежали на север.

 

Там они нашли свой последний приют на английской территории в городке Бервик, где Маргарита снова совершила совершенно дикий поступок: стремясь задобрить шотландцев, на которых одних теперь и полагалась, она отдала им Бервик на разграбление. После этого шотландцы предоставили королевской семье убежище в Эдинбурге.

 

Уцелевшие в битве отряды и командиры ланкастерской армии присягнули на верность новому королю Эдуарду IV.

 

Потери были огромны — 1 % от всего населения Англии того времени. Согласно письму Уильяма Пастона, герольды сочли 28000 павших на поле битвы «джентльменов и простолюдинов»: 20000 ланкастерцев и 8000 йоркистов. Добавим к ним утонувших в реке Кок и в болотах вдоль ее берегов, убитых во время преследования и скончавшихся от изнурения и ран. Всего 38000, по данным Кройлендского хрониста. Фабиан в своей хронике называет число 30000, а во «фрагменте Хирна» упоминается о 33000 погибших. Один поздний источник дает даже подозрительно точную цифру 36776 погибших за три дня боев. Как бы то ни было, битва при Таутоне считается самым кровопролитным сражением на английской земле за всю ее историю.

 

ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ ПОБЕДА ЙОРКОВ

 

При Таутоне пал «цвет английского рыцарства». Ланкастерцы потеряли лордов Клиффорда, Уэлса, Дакра, Грея, Уиллогби, Генри Перси, графа Нортумберленда и его брата Ричарда, сэра Эндрю Троллопа и сотни других дворян, рыцарей и эсквайров. 153 человека (12 дворян, остальные рыцари, эсквайры, простолюдины) за участие в битве на стороне ланкастерцев были лишены своих поместий, многие — посмертно. Интересно, что в этих списках оказались несколько йоменов, пара торговцев и даже один конюх!

 

Из знатных йоркистов погибли Джон Редклиф, лорд Фитцуолтер и сэр Ричард Дженни. Граф Уорвик и герцог Норфолк получили ранения.

По окончании битвы Эдуард вошел в Йорк и распорядился снять с городских ворот головы его отца — герцога Йорка, брата — Эдмунда Ретленда, дяди — Ричарда Невиля, графа Солсбери и его сына — сэра Томаса Невиля, которые затем были захоронены в Понтефракте вместе с остальными их останками. Завершив траурные мероприятия, король Эдуард возобновил преследование своих врагов на севере Англии, но захватить в плен королеву Маргариту и Генриха VI ему так и не удалось — они успели скрыться в Шотландии.

 

Закончив поход, Эдуард с триумфом вернулся в Лондон, где и был коронован 28 июня 1461 года.

 

Первым делом новому королю нужно было укрепить северную границу, поскольку именно там находились остатки ланкастерской армии. Эдуард не мог спокойно восседать на троне, пока изгнанные король и королева не были захвачены в плен. Король назначил туда Уорвика и его брата Джона Невиля, маркиза Монтегю.

 

Затем Эдуард пересмотрел пожалования земель и титулов, осуществленны Генрихом VI, так, чтобы его сторонники
были вознаграждены, а противники ослаблены.

 

Среди новых титулованных вельмож оказались его младшие братья Джордж и Ричард, которым были пожалованы герцогства Кларенс и Глостер. Сформировав аристократию из людей, которые зависели от него, Эдуард уменьшил число могущественных подданных в королевстве. Тем
не менее он был достаточно мудр, чтобы не отчуждать знать перестройкой всего сословия пэров. Многим бывшим противникам были возвращены их земли. Политика Эдуарда всегда основывалась на примирении.

 

В 1464 году герцог Сомерсет взял несколько городов на севере. Угроза для Эдуарда в этом регионе стала столь велика, что он предпринял шаги, чтобы окончательно покончить с ней. Король начал с того, что попытался заключить мир с шотландцами, надеясь, что они прекратят подстрекать и укрывать его врагов.

 

Весной лорд Монтегю отправился на север, чтобы вести переговоры. 25 апреля он попал в засаду, устроенную Сомерсетом и Ральфом Перси при Хеджли Мур, где произошла короткая, но яростная битва. Перси был убит, а Сомерсет и другие ланкастерцы бежали. Монтегю не стал преследовать противника, поскольку ему нужно было завершить возложенное на него поручение — доставить в Йорк шотландскую делегацию. Брат Уорвика исполнил свою миссию, результатом чего стало пятнадцатилетние перемирие между Англией и Шотландией.

Ранним утром 15 мая 1464 года Монтегю напал на лагерь Сомерсета, расположенный в трех километрах от Эксгема. Центр ланкастерцев был уничтожен быстрой атакой конницы, при этом Сомерсет попал в плен. Оба крыла ланкастерского войска обратились в бегство, а их командиры — лорды Хангефорд и Росс — тоже оказались в плену.

 

Сомерсет и другие ланкастерские лорды и рыцари, попавшие в плен, были казнены по приказу Уорвика. Сопротивление ланкастерцев на севере было сломлено. Королева Маргарита вместе со своим сыном Эдуардом Уэльским бежала во Францию, под защиту Людовика Валуа. После этого сражения у ланкастерцев остались лишь три больших замка — Бамбург, Дунстанборо и Алнвик. Теперь Уорвик и Монтегю, который после Эксгема стал графом Нортумберлендом, подошли к ним, чтобы сломить последние остатки сопротивления. 23 июня Алнвик и днем позже Дунстанборо сдались без сопротивления, но Бамбург отказался. Этим замком владел сэр Ральф Грей, и он не попал под всеобщее помилование.

 

Для разрушения мощной крепостной стены замка Уорвик впервые в Англии решил использовать тяжелую осадную артиллерию. Железные большие пушки «Лондон» и «Ньюкасл» и бронзовая «Дижон», при поддержке более легких бомбард, быстро пробили бреши в стенах. Вскоре обломки крепостной стены рухнули в море, и сопротивление, у которого не осталось никакого шанса на успех, быстро прекратилось. Тяжело раненный лорд Грей попал в плен и был казнен.

 

А несчастный безумец Генрих VI Ланкастер исчез. Лишь в 1465 г. его совершенно случайно обнаружили в одном из отдаленных северных монастырей. Сын азенкурского триумфатора был доставлен в Лондон, где он стал участником недостойной процессии, во время которой народ насмехался и глумился над ним, бросая в него отбросы. После этого тяжелые ворота Тауэра захлопнулись за его спиной.

 

Первый этап Войны Алой и Белой розы закончился полной и, как всем казалось, окончательной победой Йорков.

 

(Продолжение следует)

 

Статья была опубликована в мартовском номере журнала "Наука и техника" за 2014 год