35 лет назад, 23 июля 1985 года, подвижный грунтовый комплекс (ПГРК) «Тополь» с межконтинентальной баллистической ракетой РТ-2ПМ впервые заступил на боевое дежурство под Йошкар-Олой. Технологические ноу-хау, заложенные в него советскими учеными, позволили создать целое семейство мобильных комплексов — наиболее современный из них РС-24 «Ярс» сегодня активно поступает на вооружение российских Ракетных войск стратегического назначения (РВСН).
Эксперт в области стратегических вооружений, кандидат технических наук Владимир Евсеев, служивший в Йошкар-Олинской дивизии РВСН (1986-1991) и работавший в головном институте ракетных войск — 4 ЦНИИ Минобороны РФ, рассказал в интервью РИА Новости о роли «Тополя» в стратегическом сдерживании.
— Владимир Валерьевич, каковы были предпосылки создания «Тополя», какие задачи должен был решать этот комплекс?
— Начнем с того, что структура стратегических ядерных сил (СЯС) Советского союза и США принципиально отличались. Штаты всегда делали ставку на первый разоружающий удар, для которого они предполагали использовать баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ), позднее к этому добавились высокоточные средства поражения в неядерном оснащении. СССР, а затем и Россия не могли себе позволить иметь схожее количество ракетных подводных крейсеров стратегического назначения (РПК СН).
Более того, сегодня боевой потенциал американских ПЛАРБ типа «Огайо» больше, чем у российских РПК СН «Борей», если брать количество БРПЛ на их борту (24 ракеты Trident-2 против 16 ракет «Булава»). Если вы посмотрите боевой блок (ББ) Россиии и американскую боеголовку, то при одинаковой мощности ядерного взрыва американская более компактна.
Тогда сделали ставку на ответно-встречный, а если говорить о сегодняшнем дне, то на глубокий ответный удар. Последний предполагает ответный удар после поражения основного количества шахтных пусковых установок (ШПУ), аэродромов постоянного базирования стратегической авиации и мест дислокации РПК СН американскими СЯС и высокоточным оружием. Для его реализации были необходимы мобильные носители – подвижно-грунтовые ракетные комплексы (ПГРК) или боевые железнодорожные ракетные комплексы (БЖРК).
— Кто является автором идеи разместить стратегическую ракету на мобильном шасси?
— В этом большая заслуга конструктора Александра Давидовича Надирадзе. Благодаря ему постепенно смогли наработать соизмеримый с США потенциал по твердотопливным ракетам. Еще в 1957 году его проект создания мобильной МБР выиграл конкурс Минобороны СССР.
— В чем заключается уникальность данных комплексов, в чем было принципиальное отличие от его предшественника ПГРК «Темп-2С»?
— Самым большим недостатком «Темпа» была низкая точность стрельбы. При круговом вероятном отклонении (КВО), равном у ракет «Темп-2С» один километр, можно было обеспечить ответный удар по городам и крупным военным базам, но при этом поражение хорошо укрепленных подземных командных пунктов было практически невозможно.
У «Тополя» же КВО было значительно меньше – порядка 300 метров, может быть, даже 250. Благодаря повышенной точности стрельбы ученым удалось снизить мощность ядерного заряда ракеты, а это большой шаг вперед. Если раньше для решения боевой задачи требовалось два-три боезаряда, то теперь не более одного-двух. Это очень важно в условиях сокращения стратегических наступательных вооружений (СНВ).
При этом повышалась полезная нагрузка – 1,2 тонны у «Тополя» против 940 килограммов у «Темпа», что позволяло нам разместить на ракете комплекс средств преодоления противоракетной обороны (КСП ПРО). Речь идет, например, о различного рода ложных целях, дипольных отражателях, а также о станциях активных помех.
Американские системы стратегической ПРО, размещенные на Аляске и в Калифорнии, перехватывают ББ ракет вне атмосферы – там прикрытие «Тополя» обеспечено очень хорошо, перехватить боевой блок на фоне ложных целей чрезвычайно тяжело. Такая степень прикрытия компенсировала проблему того, что боеголовка «Тополя» в отличие от американской МБР Minuteman III представляет собой моноблок, а не разделяющуюся головную часть индивидуального наведения (РГЧ ИН).
«Тополь» стал серьезным фактором противодействия ПРО США: жидкостные и твердотопливные ракеты имеют разный по продолжительности активный участок. Для жидкостных ракет он составляет не менее пяти минут, в то время как для твердотопливных уже три минуты. Сокращенный активный участок ракеты крайне затруднил возможность ее перехвата, поскольку легче всего сбивать ее на активном участке полета, пока ББ не отделился.
Сам фактор неопределенности местоположения ракетных комплексов крайне нервирует американцев. Как бы они ни заявляли о своем превосходстве, они прекрасно понимают, что критерии Макнамары (Роберт Стрейндж Макнамара, министр обороны США в 1961-1968 годах. – Прим. ред.), согласно которым непоправимый ущерб противнику составляет уничтожение 60% экономического потенциала и половины населения страны, к современности уже неприменимы. Сегодня разрушение одного такого крупного города, как, например, Лос-Анджелес, стало бы таким шоком для страны, который пережить было бы практически невозможно.
Это означает, что сейчас для ответного удара уже не требуется доставки до территории США тысячи зарядов, достаточно будет и нескольких десятков ББ повышенной мощности. По оценкам самих американских экспертов, ПРО США сможет перехватить одиночный пуск, в перспективе — групповой (до одного полка), но вот уже массированный удар отбить невозможно.
— Руководство США заявляет о создании ракет скоростью 17 махов. Означает ли это, что российские «Ярсы» и «Тополя» морально устаревают и их будет легко сбить новыми противоракетами?
— США по этому вопросу находятся в позиции догоняющего. Их разработки пока на стадии испытаний, в то время как мы имеем на вооружении серийные образцы и даже создали МБР, которая позволяет стрелять гиперзвуковым летательным аппаратом со скоростью в 27 махов. Речь идет о ракетном комплексе «Авангард», создавать аналоги которого американцы даже не планируют – у них просто нет такого научно-технического задела в данной сфере.
Действительно, сегодня в США создается гиперзвуковой комплекс воздушного базирования. Я очень сомневаюсь, что заявленная президентом страны Дональдом Трампом скорость ракеты в 17 махов соответствует действительности. Скорее всего, речь идет где-то о 10 махах, как у нашего «Кинжала». Американский потенциал позволяет создать такое оружие, но на это уйдет немало времени – речь идет ориентировочно о трех годах, мы в это время тоже сидеть сложа руки не будем.
— Сегодня число ПГРК «Тополь» сокращается, ему на смену поступают комплексы РС-24 «Ярс»: есть ли у оставшихся "Тополей" будущее в структуре РВСН? Имеет ли, по-вашему, смысл продлевать его сроки эксплуатации?
— Несмотря на то, что у нас осталось на вооружении всего около 36 таких ракетных комплексов (РК), они по-прежнему имеют боевой потенциал. Для продления сроков эксплуатации проводится отстрел ракет из существующего боекомплекта, что сокращает запас имеющихся РК.
В то же время мне кажется, что «Тополь» уже подошел к своему пределу, все-таки 35 лет на вооружении – существенный срок, имеет место фактор морального и технического устаревания.
