Всего выходит от 10 до 24 сбитых ракет, причем чисто теоретически, так как настолько высокоскоростные цели практически не перехватывались имеющимися средствами ПВО АУГ — как ЗРК, так и истребителями с ракетами «воздух-воздух».
Пусть даже одна или две чудовищные огнедышащие «рыбы», перестав подчиняться командам наведения, сойдут со смертоносного курса и рухнут в темные глубины Атлантики. Русские ведь не волшебники, а техника имеет свойство отказывать… А Бог хранит Америку… (Действительно, техническая надежность КС-10 составляет, по разным оценкам, 0.87-0.96, так что надежды американского адмирала имеют под собой определенное основание…)
Но оставшихся с лихвой хватит, чтобы, пробив, словно картонные, борта авианосца, и еще пары кораблей охранения или штабного корабля (фугасно-кумулятивная боевая часть типа ФК-10 могла пробить в разы более толстую бортовую броню, чем суммарные 150 мм для авианосца типа «Forrestal» или от силы 127 мм для модернизованного легкого крейсера Второй мировой войны типа «Cleveland». А эсминцы и фрегаты ВМС США вообще не имели никакой броневой защиты… ), устроить внутри корабля филиал преисподней или вообще вознести этот корабль к небесам (по расчетам, попадание в среднем 2,2 ракет с такими боевыми частями приводило к повреждениям, при которых вероятность гибели авианосца типа «Forrestal» превышала 50%).
А что, если Советы дадут разрешение на использование «ньюков» (СБЧ)?
Должно быть, вышеупомянутый адмирал очень сильно жалел, что на палубе «Independence» только лишь «Фантомы», а не проектировавшиеся барражирующие перехватчики «Missileer» — каждый с шестью дальнобойными ракетами «воздух-воздух» XAAM-10 «Eagle» и многоканальной системой управления оружием фирмы Hughes (программа создания палубного истребителя-перехватчика Douglas F6d-1 Missileer была закрыта в декабре 1960 года).
Все произошло именно так, как описано в бестселлере Тома Клэнси «Охота за «Красным Октябрем»: самолеты нашли корабли, скрытно вышли в районы применения оружия, имитировали пуски ракет, при этом корабли их все-таки обнаружили, но были уже бессильны что-либо предпринять. Разница лишь в том, что не американские А-10 атаковали советский крейсер «Киров», как писал, выдавая желаемое за действительное, автор «Охоты…», — а краснозвездные Ту-16 «разделали как бог черепаху» целое авианосное соединение, выйдя на него с трех направлений (так называемый «звездный налет» — нанесение удара по цели группой самолетов при одновременном заходе на цель с разных направлений или через определенные короткие промежутки времени) до рубежа пуска 160-200 км и произведя все необходимые процедуры прицеливания и наведения, исключая только отцепку ракет. По некоторым данным, даже перехватчики успели взлететь только после того, как ракетоносцы уже легли на обратный курс. Все Ту-16 приземлились глубокой ночью на аэродромах Североморск и Оленья.
Эти события стали одной из самых ярких побед в Холодной войне. Однако победителям было не до празднований — какую оценку их действия получили в Москве, никто не знал. 22 числа штаб ВМФ потребовал подробный доклад обо всем произошедшем. Срочно были нарисованы красочные плакаты и вместе с рапортом на одном из Ту-16 отправлены в Москву. К счастью, реакция Кремля была положительной. Операция показала, что при полете на малых высотах перехват Ту-16 до рубежа 160-200 км практически невозможен. Обеспечение действий ракетоносцев самолетами разведывательной авиации и РЭП организовано правильно и значительно повышает их эффективность. В первый раз командование ВМФ СССР получило такую возможность проверить силу вероятного противника, и эта проверка показала преимущества советской ракетоносной авиации. А учения «Team work-64» провалились, что подтвердила последовавшая вскоре большая «разборка» в Сенате США, детали которой попали в прессу и вызвали громкий скандал.
Легендарный Ту-16
После ния вооружения получения,такой как Ту-16, удачной незамедлительно платформы для развернулась размещеработа по разработке на его базе различных типов ракетоносцев. В результате работы конструкторов на вооружение советской авиации последовательно поступил целый ряд авиационно-ракетных комплексов, отличавшихся высокой надежностью и немалыми боевыми возможностями.
Ту-16 представляет собой цельнометаллический среднеплан с трехопорным убираемым шасси, стреловидными крылом и оперением. Силовая установка состоит из двух турбореактивных двигателей АМ-3 с тягой по 8750 кгс. С 1958 г. на самолете устанавливаются более мощные двигатели РД-3М тягой 9520 кгс, а с 1961 г. — усовершенствованные РД-3М-500 той же тяги. Топливо помещается в 27 топливных баках общим объемом 43800 л. При нормальной взлетной массе 72000 кг максимальная заправка составляет 34360 кг. Авиационное и радиоэлектронное оборудование обеспечивает полеты в любых метеоусловиях днем и ночью.
Создание первой советской авиационно-ракетной системы дальнего действия «Комета» развернулось в 1947 г. Крылатую ракету КС-1 (по тогдашней терминологии «Крылатый снаряд-1», изделие «Е») разрабатывало ОКБ-155 А.И.Микояна (руководили М.И.Гуревич и А.Я.Березняк), самолет-носитель Ту-4 готовило ОКБ-156 А.Н.Туполева (руководил А.В.Надашкевич); систему управления и наведения делало СКБ-1 (руководил С.Л.Берия — сын Л.П.Берии), оно же играло роль головного разработчика «Кометы». Основным назначением системы была борьба с надводными кораблями на рубежах до 2000 км от места базирования. Успешные испытания Ту-16 побудили применить его в качестве носителя уже отработанного ракетного комплекса, что должно было значительно повысить боевые возможности системы «Комета». Модернизированная противокорабельная авиационно-ракетная система дальнего действия получила обозначение Ту-16КС.
В 1954 г. в опытный ракетоносец переоборудовали серийный Ту-16 №4200305. При этом на машину перенесли самолетную часть комплекса «Комета» с Ту-4. Изменениям подверглась лишь РЛС, которая стала называться «Кобальт-1М». Экипаж носителя возрос до семи человек. Заводские испытания, которые начались в августе и закончились в ноябре 1954 г., провел экипаж во главе с летчиком-испытателем Ю.Т.Алашеевым. Всего выполнили 18 полетов общей продолжительностью 9 ч 14 мин. В начале следующего года опытный Ту-16КС успешно прошел испытания на полигоне Багерово, после чего был рекомендован для принятия на вооружение. С 1954 по 1958 гг. завод №22 в Казани выпустил 107 Ту-16КС, из них в 1958 г. 59 машин с системой дозаправки Ту- 16КС(ЗА). Из общего числа носителей порядка 40 в 1960-х гг. были переданы Индонезии и Египту, а 65 переделали в носители ракет КСР-2 и КСР-11.
29 апреля 1957 г. вышел Приказ МАП №169, согласно которому ОКБ-283 поручалось создание на базе новейшей самолетной РЛС «Рубин-1» системы управления и наведения «Рубикон» крылатых ракет КС-1 и КСР. В следующем году два экземпляра Ту-16 получили «Рубикон» (один — для КС-1, другой — для опытных КСР) и были переданы в Багерово для испытаний. На вооружение КСР принята не была, однако работа над ней стала основой для создания более совершенных сверхзвуковых крылатых ракет К-11 и К-16. Дальнейшим развитием КСР стала ракета КСР-2, которая в сочетании с носителем Ту-16 и системой наведения «Рубикон» образовала комплекс К-16, предназначенный для поражения радиолокационно-контрастных морских и наземных целей: кораблей, мостов, плотин, электростанций, заводов, железнодорожных узлов, аэродромов и т.п. В системе К-16 впервые был применен метод дальнего самонаведения крылатых ракет класса «воздухповерхность». В мае-июле 1960 г. серийный Ту-16КС №7203608 переоборудовали в опытный носитель комплекса К-16, при этом он получил название Ту-16КСР-2 или Ту-16К-16. В период с 25 октября 1960 г. по 30 марта 1961 г. комплекс проходил ГИ, выявившие необходимость доработки и повторных испытаний системы наведения. После повторных госиспытаний, проведенных в июле-августе 1961 г., доработанную систему К-16 Постановлением Совмина СССР №1184-514 от 30 декабря того же года приняли на вооружение ДА и Авиации ВМФ. В итоге система К-16 стала первым смешанным авиационно-ракетным и бомбардировочным комплексом. В первой половине 1960-х гг. в Ту-16КСР-2 доработали 50 ракетоносцев Ту-16КС, а в Ту-16КСР-2А — 155 бомбардировщиков Ту-16А (в этом случае самолет мог применяться и как носитель ядерных боеприпасов).
В соответствии с Постановлением Совмина СССР №902-411 от 20 июля и Приказом МАП №288 от 31 июля 1957 г. практически одновременно с работами по комплексу К-16, в котором использовалась КСР-2 с активной ГСН, велось проектирование комплекса К-11 под ракету КСР-11 с пассивной ГСН. Последняя предназначалась для поражения работающих наземных и корабельных РЛС обнаружения, управления огнем ЗА и наведения зенитных ракет. К концу 1959 г. основные проблемы, связанные с разработкой системы управления ракеты и системы радиолокационной разведки и целеуказания «Рица», были решены. В носители КСР-11 на казанском авиазаводе переоборудовали два Ту-16, получившие название Ту-16К-11. Первый из них взлетел в январе 1960 г., а уже 12 февраля прибыл для заводских испытаний на ЛИиДБ ОКБ-156 в Жуковский. В течение двух лет система К-11 проходила комплексные совместные испытания, после чего Постановлением Совмина СССР №314-157 от 13 апреля 1962 г. была принята на вооружение.
Несмотря на то, что систему К-11 приняли на вооружение, в эксплуатацию решили внедрить комбинированную систему из двух комплексов К-11 и К-16. Впоследствии это значительно упростило эксплуатацию обоих комплексов и позволило обойтись без увеличения парка самолетов-носителей. В 1962 г. комплекс К-11-16 приняли на вооружение. Самолет-носитель Ту-16КСР-2- 11 мог нести КСР-2 или КСР-11 в любой комбинации, а также использоваться в качестве бомбардировщика. В этот вариант были переоборудованы 156 бомбардировщиков Ту-16А и Ту-16А(ЗА), дорабатывались также ракетоносцы Ту-16КСР-2А. Под комплекс К-11-16 дорабатывались и самолеты-носители КС-1 со спасателями Ту-16С (вариант Ту16К-11-16) — они составили большинство из 441 носителя комплексов К-16 и К-11-16 (211 машин в ДА и 230 в Авиации ВМФ).
Создание авиационно-ракетного комплекса дальнего действия К-26 развернулось в соответствии с Постановлением Совмина СССР №838-357сс от 11.08.1962 г. Он предназначался для поражения морских и наземных целей, а также работающих РЛС. В состав комплекса вошли: носитель Ту-16К-26 или Ту-16КСР-2-5, или Ту-16КСР-2-5-11, крылатые ракеты КСР-5 с обычной или ядерной боевой частью, или КСР-2, или КСР-11, система управления «Взлет». КСР-5 разрабатывалась филиалом ОКБ-155 с учетом опыта эксплуатации КС-1, КСР-2 и КСР-11, а также создания ракеты Х-22 для сверхзвукового ракетоносца Ту-22К. В итоге КСР-5 получилась очень удачной, во многом превосходящей другие аналогичные ракеты. Со временем на базе КСР-5 создали несколько новых вариантов. Летные испытания системы К-26 начались в октябре 1964 г. на двух Ту-16К-26 и Ту-16КСР-2-5, переоборудованных соответственно из Ту-16К-11-16КС №8204022 и Ту-16КСР-2А №5202010. После ряда доработок, 12.11.1969 г., Постановлением Совмина СССР №882-315 комплекс К-26 приняли на вооружение ДА и Авиации ВМФ. Начиная с 1969 г., на ремонтных предприятиях ВВС и Авиации ВМФ в Ту-16К-26 были доработаны 15 самолетов Ту-16К-11-16КС. В вариант Ту-16КСР-2-5-11 — один из основных ракетоносных вариантов Ту-16 — были переоборудованы 125 ракетоносцев Ту-16КСР-2-11. В вариант Ту-16КСР-2-5 были доработаны 110 Ту-16КСР-2А. На небольшое количество Ту-16КСР-2-5-11 в 1973 г. была установлена комплексная радиолокационно-оптическая система «Рубин-1М», созданная на базе РЛС «Рубин-1KB» и отличавшаяся увеличенной дальностью обнаружения.
Еще в 1950-х гг., развивая идеи, заложенные при создании системы «Комета», в ОКБ Микояна совместно с ОКБ Туполева приступили к разработке новой системы дальнего действия К-10, предназначенной для уничтожения надводных целей водоизмещением более 10000 т. Основой комплекса стала ракета К-10С со среднерасположенным стреловидным крылом и стреловидным оперением. Задание ВМФ предусматривало создание ракетоносца, максимально приспособленного для действий по морским целям. Система К-10 разрабатывалась на основании Постановлений Совмина СССР №178-110 от 3 февраля 1955 г. и №1946-1045 от 16 ноября того же года. Совместные Государственные испытания всей системы К-10 проводились в ГК НИИ ВВС с 21 ноября 1958 г. По их результатам 12 августа 1961 г. Постановлением Совмина №742-315 систему К-10 приняли на вооружение Авиации ВМФ. На авиазаводах в Куйбышеве и Казани в общей сложности было выпущено 216 Ту-16К-10. Постановлением о принятии системы К-10 на вооружение предписывалось увеличить дальности пуска ракеты до 300-350 км и снизить высотность ее применения. Вариант комплекса, приспособленный для применения с малых высот, был создан в 1963 г. и получил обозначение К-10Н.
В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР №552-229сс от 23 июня 1964 г., комплекс К-26 был адаптирован для установки на Ту-16К-10Д. Модифицированная система получила обозначение К-10-26. Она предназначалась для поражения наземных и морских целей ракетами КСР-5 или КСР-2 различных модификаций и только морских целей — ракетами К-10СД или К-10С. Самолет стал называться Ту-16К-10-26. Наземные и летные заводские испытания комплекса проводились с ноября 1966 г. по март 1967 г. на казанском авиазаводе. В них участвовали два Ту- 16К-10-26, переоборудованные из серийных Ту-16К-10Д №1793014 и №2743054. В апреле они были представлены на Госиспытания, однако полеты начались в ГК НИИ ВВС только в конце 1968 г. и закончились весной 1969 г. На вооружение Авиации ВМФ комплекс К-10-26 приняли Постановлением Совмина СССР №882-315 от 12 ноября 1969 г. Переоборудование Ту-16К-10Д в Ту-16К-10-26 производилось на ремонтных заводах Авиации ВМФ в 1970-е гг. Всего доработали 85 машин. Обозначение Ту-16К-10-26Н получили носители Ту-16К-10Н, доработанные под комплекс К-26. Совместное применение двух скоростных и высотных ракет КСР-5 и маловысотной ракеты семейства К-10С существенно усложняло задачи, стоявшие перед оборонявшейся стороной.
Лидерные Ту-16КС были направлены в 124-й МТАП дальнего действия ВВС ЧФ, который уже имел опыт эксплуатации первых советских носителей крылатых ракет Ту-4К. В 1956-57 гг. полк получил 12 новых ракетоносцев, 6 заправщиков Ту-16З и один постановщик помех, кроме того, в его составе некоторое время оставалось несколько Ту-4. Эта часть стала кузницей кадров для всей ракетоносной авиации ВМФ — к концу 1957 г. в ней прошли подготовку около 30 экипажей со всего Союза. Следующим полком, освоившим Ту-16КС, стал 5-й Гвардейский Констанский ордена Отечественной войны МТАП, входивший в 88-ю дивизию. В 1958 г. «Комету» получили авиаторы Тихоокеанского и Северного флотов.
Наряду с Балтикой Северный флот становился передовым рубежом морского противостояния великих держав, и важность его росла с каждым месяцем. В крайне сложных условиях Заполярья пришлось спешно создавать новые базы и модернизировать старые. Боевая учеба шла чрезвычайно интенсивно, и количество пусков в одном полку за год могло достигать несколько десятков. При этом в большинстве случаев запускали не сами ракеты, а пилотируемые самолетыдублеры СДК-5 и СДК-7. Пуски часто наблюдались натовскими самолетами и кораблями радиоразведки. Вскоре у северных и тихоокеанских полигонов начали появляться и вражеские постановщики помех. Впрочем, их работа не только мешала — она же приближала обстановку к боевой. В конце 50-х экипажи 5-го МТАП впервые выполнили залповые пуски двух ракет с одного носителя. А вскоре началось повсеместное освоение группового применения оружия, в т.ч. «звездные» удары по движущимся целям. Изменения в тактике дали новый толчок совершенствованию матчасти. В 1961 г. начались поставки помехоустойчивых блоков к РЛС ракеты, дальность была увеличена до 130 км, а вероятность попадания в движущуюся цель типа крейсер достигла 60-70% в условиях применения средств РЭП. В дальнейшем был освоен низковысотный пуск (2000 м), что позволило отодвинуть границу обнаружения ракетоносца радарами корабля. В целом система «Комета» оказалась чрезвычайно удачной. Она состояла на вооружении более 10 лет, причем у американцев тогда ничего подобного еще не было.
В 1961 г. на вооружение была принята новая ракета КСР-2. Большинство из 205 переоборудованных Ту-16 с новыми ракетами поступили в 4 полка морской авиации. Переучивание личного состава было организовано на базе 540-го инструкторского авиаполка 33-го учебного центра ВМФ СССР под Николаевом. В августе 1961 г. на вооружение авиации ВМФ был принят комплекс К-10. Новая техника вызывала восхищение с первого взгляда: носовую часть Ту-16К-10 украсил могучий обтекатель РЛС, а под фюзеляж подвешивалась эффектного вида сверхзвуковая крылатая ракета К-10С, которая уже могла нести не только обычную, но и ядерную БЧ. Характеристики К-10С позволяли поражать любую морскую цель, даже прикрытую эшелонированной системой ПВО. Пионером в освоении К-10 стала 5-я Краснознаменная морская ракетная авиадивизия СФ. В середине 1960-х гг. советские моряки иногда делали по 100 и более реальных пусков К-10С в год. Несмотря на трудности, которыми сопровождалось освоение комплекса К-10, с его приходом мощь советской морской авиации значительно возросла. Она стала серьезным фактором, влияющим на глобальную политику.
В 1969 г. на вооружение был принят комплекс К-26 с крылатой ракетой КСР-5, скорость которой в три раза превышала звуковую. Сбить ее не мог тогда ни один комплекс ПВО — ни советский, ни американский. Даже появление перехватчиков F-14 не сделало американский флот достаточно защищенным от атак советских ракетоносцев. А с появлением противорадиолокационной КСР-5П дисбаланс между ожидаемой угрозой и уровнем защищенности американских АУГ достиг, по данным западных аналитиков, критической отметки. Позже для новых условий были разработаны новые планы комбинированных ударов, предусматривавшие атаку АУГ двумя полками Ту-16. Но судьбу ветерана «холодной» войны решила перестройка и обвальное сокращение Вооруженных Сил — под него попало большинство полков морской ракетоносной авиации, вооруженных Ту-16.
Так же активно развивались и разведывательные модификации Ту-16. С самого начала работ над разведчиком на базе бомбардировщика Ту-16 машина задумывалась как универсальное средство для ведения фоторазведки, радиотехнической разведки и подавления радиотехнических средств ПВО противника. 3 июля 1953 г. вышло Постановление Совмина СССР №1659-657 (соответствующий приказ МАП №521 был издан 18 июля), согласно которым ряду конструкторских коллективов поручалось создание целевого оборудования, а ОКБ-156 — его размещение на новом самолете.
Согласно эскизному проекту, утвержденному 23.11.1954 г., разведчику, который создавался в дневном Ту-16Р и ночном Ту- 16РН вариантах, отличавшихся составом фотооборудования, присваивался шифр «92». Поскольку первые советские системы радиоразведки и подавления не были автоматизированы, в грузоотсеке самолета предусматривалась установка специальной герметизированной кабины оператора с катапультным креслом. Таким образом, экипаж увеличивался до семи человек. Для переоборудования в опытный разведчик был выделен серийный бомбардировщик Ту-16 №1880302. Доработка машины, получившей обозначение Ту-16Р-1, производилась на заводе №22 с помощью казанского филиала ОКБ. Работы завершились 14 февраля 1955 г. Заводские испытания Ту-16Р-1 проходили с 30 ноября 1955 г. до середины мая 1956 г. К концу испытаний состав спецоборудования значительно отличался от первоначального. Государственные испытания проходили с 19 июня по 17 августа 1956 г., по их итогам было принято решение о серийном производстве Ту-16Р и принятии его на вооружение ВВС.
На основании Постановления Совмина №1575-777 завод №1 выпустил в 1957 г. 44 самолета Ту-16Р, а в 1958 г. — еще 26 машин с различной комплектацией оборудования. Стандартный состав фотооборудования серийного Ту-16Р состоял из следующих камер: АФА-33/20М для плановой съемки и АФА-42/75 для перспективной съемки в переднем техотсеке; два АФА-42-75 и два АФА-34-ОК для одно- и двухмаршрутного фотографирования, два НАФА-МК-75 для ночной съемки в грузовом отсеке. Что касается станции радиоразведки СРС-1, то она устанавливалась двух видов, отличавшихся рабочими частотами. В передней гермокабине крепился один ФАРМ-2 для съемки экрана прицела РБП-4. На рубеже 1980 гг. некоторые строевые Ту-16Р были модернизированы в вариант Ту-16РМ. На нем устанавливались более совершенные аэрофотоаппараты АФА-41/20, АФА-42/20, АФА-42/75, АФА-42/100, НАФА-МК-75, станция радиотехнической разведки СРС-4 и радиолокатор «Рубин-1К». Станции СРС-1 и СРС-3 снимались.
На рубеже 1960-х гг. возникла необходимость в самолете, более приспособленном для решения задач разведки на морских театрах действий, чем Ту-16Р. В качестве базовой модели был выбран ракетоносец Ту-16К-10, наиболее полно отвечающий требованиям командования ВМФ. Переделку осуществили сами моряки силами своих проектных организаций и ремонтных предприятий по согласованию с ОКБ-156. С Ту-16К-10 сняли системы подвески и пуска ракеты, заделали углубление под нее в нижней части фюзеляжа и установили специализированную РЛС «ЕН-Р», обтекатель антенны которой имел несколько большие размеры, чем у стандартной РЛС «ЕН», и станции РТР СРС-1 и СРС-4. Работал с этими системами оператор, находившийся в подвесной гермокабине. Для оптической разведки использовался плановый аэрофотоаппарат АФА-33/20М, размещенный в переднем техническом отсеке, и перспективный АФА-42/75. Кроме выполнения разведывательных задач, самолет мог осуществлять наведение на цель крылатых ракет К-10С, запускаемых с ракетоносцев Ту-16К-10 и Ту-16К-10-26. Опытный морской разведчик успешно прошел испытания в начале 1960 г., после чего был принят на вооружение под обозначением Ту-16РМ-1 («разведчик морской»). На ремзаводах Авиации ВМФ в этот вариант переоборудовали 11 (по другим данным — 12) Ту-16К-10. Кроме того, аналогично переоборудовали 12 (по другим данным — 11) ракетоносцев Ту-16К-10Д, разведчики на базе которых назывались Ту-16РМ-2.
Первые специализированные Ту-16Р были направлены в ОДРАП, которые подчинялись штабам корпусов (позже — воздушных армий) ДА, а также флотов. На них возлагались задачи по выполнению оптической, радиолокационной и радиотехнической разведки объектов противника оперативно-стратегического значения. Начиная с 1960-х гг., разведчики Ту-16Р базировались в Зябровке под Гомелем, в Спасске-Дальнем, в Сары-Шагане, в Моздоке и других гарнизонах. Целое десятилетие разведполки ДА на Ту-16Р прекрасно справлялись с возложенными на них задачами. Однако распространение сверхзвуковых самолетов привело к кардинальному пересмотру методов ведения воздушной разведки на сухопутных ТВД. В ДА приступили к перевооружению на сверхзвуковые Ту-22Р и ДБР-1. Ту-16Р постепенно сдавал свои позиции на суше, но на обширных просторах океанов без него все еще нельзя было обойтись.
В авиации ВМФ Ту-16Р, а позже Ту-16РМ получили 15-й ОДРАП на Балтике (Чкаловск Калининградской обл.), 967-й ОДРАП (Оленья) на Северном флоте, 304-й ОДРАП (Хороль Приморского края) и 317-й смешанный отдельный авиаполк (Елизово, Камчатка) на Тихом океане. Ту-16РМ поступали и в отдельные эскадрильи. Ту-16Р и Ту-16П также базировались во Вьетнаме в Камрани. Флотские разведчики постоянно привлекались для слежения за передвижениями флотов западных стран. Обычно в таких акциях участвовали два Ту-16Р: один с СРС-1, другой с СРС-3. Обе машины подбирались так, чтобы диапазоны работы их разведоборудования перекрывали возможные диапазоны радиотехнических средств кораблей. С поступлением на вооружение Ту-16РМ-1 и Ту-16РМ-2 к этим операциям начали активно привлекать и эти машины. Их локаторы ЕН-Р позволяли обнаружить крупный корабль с большой высоты на дальности до 400 км — в 4 раза больше, чем с помощью старого РБП-4. Основной задачей морских разведчиков было обнаружение авианосных групп вероятного противника и сбор информации о составе авиакрыльев, тактике их применения, маршрутах передвижения, работе радиосредств и т.д. В принципе, все эти задачи можно было решить с помощью радиотехнических средств, однако от летчиков требовали фотоснимки объектов наблюдения, что имело свой смысл. На таких фотографиях часто можно было разобрать не только крупные бортовые коды и эмблемы эскадрилий стоявших на палубах самолетов, но и написанные мелко регистрационные номера и фамилии летчиков под фонарями кабин. Это подстегивало разведчиков к поиску новых тактических приемов, позволявших подойти к авианосцу незамеченными и сделать снимок палубы крупным планом, хотя такие полеты всегда были сопряжены с немалым риском.
Экипажам морских разведчиков пришлось полетать и под чужим флагом. После войны 1967 г. были достигнуты договоренности с рядом стран, дававшие право использовать не только базы, но и опознавательные знаки. В рамках этого соглашения среди прочих летали и Ту-16Р с опознавательными знаками Египта, хотя подобная маскировка мало что дала. Они были сведены в 90-ю ОДРАЭ, которая обеспечивала действия кораблей ВМФ СССР на Средиземном море. В дальнейшем количество Ту-16Р было доведено до полка, который базировался на аэродромах Каир-Западный и Мерса-Матрух. Однако в начале 1970-х Египет рассорился с Советским Союзом, и разведчики вернулись на родину.
В течение 30 лет, пока разведчики на базе Ту-16 активно эксплуатировались в войсках, на вооружение поступили несколько типов новых дальних самолетов. Но ни один из них не стал полноценной заменой Ту-16Р, который оставался наиболее предпочтительным для мирного времени дальним разведчиком.
Ту-16 — необычное явление не только в советском, но и в мировом самолетостроении. Пожалуй, только американский B-52 может сравниться с ним по долголетию. В течение 40 лет было создано около 50 модификаций Ту-16, часть из которых и сейчас находится в строю. Многие элементы его конструкции стали классическими для тяжелых боевых машин. Ту-16 послужил базой для проверки качества отечественных авиационных материалов и для создания целого класса советских КР и авиационных ударных комплексов. Заложенные в этот самолет проектные решения можно считать гениальными — ведь они позволили ему в течение 30 лет бурного развития авиации оставаться на уровне современных требований.
«Комета-10»
История рого поколения ракетной, системы максимально втоприспособленной для действий против корабельных групп, началась в 1955 году. Создание сверхзвукового самолета-снаряда c избирательной системой наведения было поручено ОКБ-155 еще в феврале 1955 г., но проектирование авиационно-ракетной системы «Комета- 10» началось лишь в ноябре того же года. Главным конструктором нового изделия стал М.И. Гуревич. Система управления создавалась в КБ-1 Минспецмаша под руководством С.Ф. Матвеевского. ОКБ- 156 (головное предприятие) выпустило специальную модификацию самолета Ту-16, оснащенную РЛС ЕН, командной аппаратурой и центральным балочным держателем БД-238.
Самолет-снаряд получил оригинальную компоновку с вынесенным расположением двигателя. В его конструкции впервые были применены монолитные (без присоединяемого силового набора) панели оперения. Они, а также силовые рамыфюзеляжаизготавливалисьизсплава МЛ-5. Новинкой также был обтекатель ГСН сотовой конструкции, производство которого было освоено при участии специалистов из ВИАМ. До того этот важный агрегат, влияющий на характеристики ГСН, изготавливался из материалов с нерегулярным расположением волокон, что создавало определенные проблемы для прохождения сигнала. Теперь его характеристики были стабильными, и их можно было учесть при проектировании ГСН.
Система управления комплекса — К-10У — включала в себя РЛС самолета-носителя и системы, размещенные на ракете. На ней использовались автопилот с анероидным высотомером, командная корректировка курса с носителя на маршевом участке и АРЛГСН на конечном этапе (дальность самонаведения АРЛГСН 15-20 км). В тактико-техническом задании на разработку ракеты содержалось требование обеспечения залпового пуска нескольких ракет по одной цели со сложным маршрутом выхода на цель. Двухканальная РЛС обнаружения и сопровождения цели на носителе «ЕН» обеспечивала обнаружение цели, а РЛС коррекции ракеты на носителе обеспечивала коррекцию курса ракеты на начальном этапе. После запуска с носителя ракета просаживалась по высоте на 1000-1500 м, после чего удерживала высоту полета с помощью анероидного высотомера. На 70-й секунде полета управление ракеты переводилось в командный режим по данным РЛС на носителе. На удалении от цели в 105 км по команде с носителя ракета входила в пологое пикирование под углом 13-18 град до высоты 2400 м, после чего пикирование становилось еще более пологим (3-8 град) до высоты 800-1200 м. В эшелоне 800-1200 м за 15-20 км от цели по команде с носителя включалась АРЛГСН ракеты, затем она захватывала цель и выбирала траекторию по кратчайшему пути. Маневрирование ракеты в процессе полета проводилось, но алгоритмов преодоления ПВО ракета вначале не имела.
Испытания РЛС «ЕН» носителя провели на опытном Ту-16К- 10, а станции «ЕС» снаряда — на ЛЛ на базе вертолета Ми-4 и самолетов Ли-2 и МиГ-19СМК. Испытания самолета-снаряда К-10С начались 28.05.1958 г. По их результатам были сделаны доработки: изменена форма воздухозаборника, увеличен угол отклонения элеронов, доработана гондола двигателя, изменена форма носового кока и хвостового стекателя, а также перекомпонована носовая часть. Акт о прохождении Государственных испытаний подписан после долгих споров по надежности комплекса в марте 1961 г., и 12 августа 1961 г. система К-10 была принята на вооружение авиации ВМФ. Выпуск снаряда был начат на заводе №31 в Тбилиси (первые серии и часть агрегатов строились заводом №256), а носителя Ту-16К-10 — на заводе №18 в Куйбышеве (всего построено 173 самолета). По сложившимся тогда нормам в частях авиации ВМФ на каждый носитель поддерживался боекомплект из двух ракет. Первый пуск серийных ракет был произведен экипажем авиации Северного флота в июне 1960 г. на полигоне №77 у порта Шевченко на Каспийском море. Пуски выполнялись по танкеру «Чкалов». Отцепка ракет производилась на высоте 10-10.5 км на удалении от цели 170-175 км. Из пяти пусков четыре оказались успешными. Двадцать второго августа 1962 года в ходе учений «Шквал» экипажем командира полка Ту-16К-10 ВВС Северного Флота майора В. Крупякова был произведен пуск ракеты К-10СН с ядерной БЧ по морской цели в районе СИПНЗ. За полчаса перед вылетом были обнаружены отклонения в записях КЗА в полете с имитатором, произведенном днем раньше. Систему проверял лично командир 5-й МРАД Недодаев, который имел перерыв в полетах. Хотя экипаж, командование полка и присутствовавшие командующий КСФ В.А. Касатонов и и.о. командующего ВВС КСФ Кузнецов нервничали, было дано «добро» на вылет. В расчетной точке пуск не произошел из-за ошибки штурмана-оператора. Далее при проверке не сработал радиолокационный ответчик. Но СБЧ была уже взведена. В следующей попытке ракета сошла с держателя и взорвалась в заданном районе.
В 1960-1962 гг. ракетный комплекс К-10 поступил на вооружение семи авиационных полков. В системе обозначений НАТО он получил индекс AS-2 «Kipper». В 1960 г. было произведено 79 учебных пусков ракет К-10С, в 1961 г. — 126 и в 1962 г. — 147 пусков. Доводка самолета-снаряда К-10 продолжалась и после его запуска в серию. В 1963 г. коллектив его разработчиков был отмечен Ленинской премией. В мае 1964 г. начались работы по дооснащению Ту-16К-10 ракетами КСР-5. Новый ракетный комплекс К-36 (Ту-16К-10-26) на то время был самым мощным в СССР до появления самолета Ту-22М2 и состоял на вооружении с начала 70-х гг. по 1994 г. В период с 1958 по 1979 г. был создан ряд модификаций снаряда: К-10СН — низковысотная, К-10СД — с увеличенной дальностью, К-10СНБ — низковысотная с ядерной БЧ, К-10СП «Азалия» — серийный беспилотный постановщик помех и другие.
Самолет-снаряд К-10 на период 60-х годов обладал высокими характеристиками по скорости, дальности и мощности как с обычной, так и специальной БЧ. Серийные станции ЕН обнаруживали корабль типа крейсер с большой высоты на дальности до 400 км, а помехозащищенность обеспечивалась функционированием станции на нескольких частотах, одна из которых (рабочая) стабилизировалась. Расчеты показывали, что для уничтожения авианосной ударной группы в случае применения только фугасно-кумулятивных БЧ требуется произвести групповой вылет одного полка самолетов Ту-16К-10. Следовательно, семь полков при удачном стечении обстоятельств имели возможность уничтожить семь авианосных групп, а это очень много. При этом использование ядерных боевых частей позволяло уменьшить наряд самолетов. Высокие характеристики комплекса позволяли ему при помощи последовательных модернизаций оставаться в строю вплоть до середины 90-х гг. К некоторым недостаткам комплекса можно отнести не самую высокую надежность, обусловленную общими недостатками элементной базы того времени, и сложность в эксплуатации элементов системы наведения, установленных на носителе, что опять же было следствием уровня автоматизации управления, достигнутого в середине 60-х гг.
Заключение
Успешные действия советских ракетоносцев по срыву операции «Team work-64» убедительно доказали, что принятые решения по развитию асимметричного ответа на угрозу действий авианосной авиации оказались верными. В результате развития морской ракетоносной авиации наряду с другими противоавианосными системами к середине 60-х гг. ХХ века было надежно обеспечено прикрытие прибрежной зоны Советского Союза на глубину порядка 1000 км. Из-за угрозы мощной ракетной атаки авианосцы вероятного противника не могли успешно действовать в непосредственной близости берегов СССР — следовательно, авианосная авиация не имела возможности атаковать цели в прибрежной полосе как обычным, так и ядерным оружием. Таким образом, угроза возможного удара для городов, морских баз, аэродромов и других важных объектов была серьезно уменьшена.
Для американцев фактический провал операции, произошедший в ходе «Team work-64» повлек за собой ряд серьезных проблем. Во-первых, из-за угрозы налетов ракетоносной авиации в случае возможного конфликта было принято вынужденное решение о переносе ряда важнейших маршрутов, соединявших военно-морские базы НАТО в Новом и Старом Свете. Это стоило немалых денег, так как вырос расход топлива и время плавания кораблей, а также пришлось потратиться на техническое, навигационное и другое обеспечение новых трасс.
Во-вторых, окончательно стало ясно критическое положение с обеспечением ПВО авианосных групп. В результате новый толчок получила программа VFX по разработке перспективного истребителя палубного базирования (позже F-14 Tomcat с ракетами AIM-54) для замены истребителей F-4 «Phantom II» и F-8 «Crusader», которые не обеспечивали решение задач ПВО с необходимой надежностью. Но первые серийные F-14 поступили в части только в 1972, а первые полеты с палубы строевые части выполнили вообще в 1974 году. Второй проблемой обеспечения ПВО стало отсутствие возможности поражения новейших советских противокорабельных ракет корабельными зенитно-ракетными комплексами. Другими словами, советские ракеты на тот момент были «техническими стелсами» — видеть их локаторы видели, а ракеты поразить практически не могли — из-за недостаточных характеристик комплексов по дальности и скорости перехватываемых целей. В полной мере это американцами было исправлено только с поступлением крейсеров УРО «Ticonderoga», оснащенных системой «AEGIS» в первой половине 80-х.
Далее, до 1965 г. боевая подготовка ВМС стран НАТО проводилась главным образом по национальным планам, а совместные действия кораблей разных стран отрабатывались недостаточно. В результате имелись существенные различия в уровнях боевой готовности кораблей и подготовке личного состава. В конце 1964 г. после учений «Team work-64» было проведено заседание военного комитета НАТО, на котором после специального рассмотрения этой проблемы было принято решение организовать ряд экспериментальных учений под условным названием «Match Maker» для отработки задач совместного плавания, всех видов обороны на переходе соединения морем и единых тактических приемов использования различного вооружения. В 1965-1967 гг. были проведены три таких учения длительностью шесть-семь месяцев каждое.
Таким образом, операция советской ракетоносной авиации, проведенная в ходе учения ОВС НАТО «Team work-64» является важной вехой в истории противостояния на море во время «холодной войны». Наряду с другими действиями советского ВМФ она ознаменовала собой фактический конец безраздельного господства ОВМС НАТО в целом и ВМС США в частности в Мировом океане. Именно в это время началось преобразование ВМФ СССР из флота прибрежного действия в океанский флот, который в 80-х гг., на пике своего могущества, держал под контролем до 80% мировой акватории вплоть до 1991 года.
