На темном рейде струнный лад,
Огни и песни в Катанее...
В дни скорби любим мы нежнее,
Канцоны сладостней звучат.
И величаво-одинок
На звездном небе конус Этны,
Где тает бледный, чуть заметный,
Чуть розовеющий венок.
Иван Бунин
29 декабря 1908 г. телеграфные агентства разнесли по всему земному шару страшную весть о трагической гибели Мессины.
— Ужасная катастрофа в Италии! Десятки тысяч человеческих жертв! Город-кладбище! — выкрикивали толпы охрипших газетчиков во всех городах мира.
Миллионные тиражи газет, вышедших под этими сенсационно-жуткими заголовками, мгновенно расхватывались людьми всех национальностей и рас, всех стран и континентов. Любые события, любые личные радости и огорчения стушевались, стали ничтожно мелкими перед лицом величайшего несчастья, небывалой катастрофы, разрушившей до основания один из красивейших и оживленных городов Италии.
В центре мирового общественного внимания встала заживо погребенная под хаотическими грудами развалин Мессина: с ее цветущими апельсиновыми рощами, со старинными соборами, с основанным в 1549 г. университетом, со знаменитым фонтаном Посейдона работы Джовани Менторзоли — ученика великого Микеланджело. Корреспонденты газет и журналов писали: «Катастрофа эта так ужасна, что невозможно воспринять ее воображением.
Трудно представить, был город — огромный, прекрасный город, и спустя какое-нибудь мгновение — нет этого города: нет зданий, памятников, нет улиц, и, что всего ужаснее, нет населявших город людей. Все исчезло в каком-то безумном хаосе, в грудах развалин. Трудно вообразить этот ужас! Для нас понятнее язык цифр, говорящих о числе погибших. Число это ужасно! По последним сведениям количество погибших (не считая раненых) превышает 200 тысяч». (Современные оценки числа погибших колеблются от 70 до 200 тыс. в мессине и её окрестностях. — Прим. редакции).
«...Ничьи уста, ничье перо не могут со всей силой нарисовать подлинную и полную картину этого невыразимого ужаса.
Без риска преувеличения можно сказать, что еще никогда в историческую эпоху своего существования человечество не было свидетелем такого страшного разрушения.
Страшна сама по себе цифра погибших, но еще страшнее делается от мысли, что тысячи людей умирают под развалинами от голода и ужаса...
Замирает сердце, ум мутится от этих рассказов, и это случилось в Мессине, которая еще вчера была цветущим садом!»
Это случилось ранним дождливым утром 28 декабря 1908 г. Город мирно спал...
Накануне и всю ночь яростно бушевало море. На смену ночному мраку над безлюдными улицами и площадями робко забрезжил пасмурный рассвет нового дня — последнего рокового дня Мессины.
Казалось, ничто не предвещало ужасной катастрофы, гибели города и сотен тысяч людей. В пять часов 20 минут утра раздался зловещий, рокочущий подземный гул, земля дрогнула и затряслась, словно огромное живое существо. В тишину раннего утра ворвались грохот падающих домов, вопли обезумевших от ужаса людей. Полуодетые, обнаженные, они прыгали в черные зияющие пролеты лестниц, выбрасывались из окон верхних этажей, разбивались, падая на груды обломков, гибли под развалинами домов. Над городом взвились и повисли тучи черной тяжелой пыли. Сжигая все вокруг, загорелся газ. Мрак, покрывший город, прорезывали багровые языки пламени вспыхнувших повсюду пожаров.
А дома все рушились и рушились от новых подземных ударов. В хаосе развалин исчезли площади и улицы. На город обрушились потоки ливня. Ища спасения, люди бросились к морю. Словно дождавшись их, огромные яростные волны ринулись на берег, разрушая все на своем пути, унося в бушующую пучину тысячи человеческих жизней.
Настал день, скупо осветивший сквозь клубящуюся пелену дыма и пыли горы развалин, обломки стен, остатки рухнувших зданий, обезумевших от ужаса беспомощных людей, чудом уцелевших в непосильной борьбе с безжалостной стихией.
Трудно перечесть все человеческие драмы, разыгравшиеся в эти дни на развалинах города. Но Мессина не осталась с бедой один на один. Все города южной Италии превратились в огромные лазареты. За одни сутки жители Милана собрали полмиллиона лир.
На улицах Рима, на каждом шагу стояли столы с подписными листами и ящики для сбора денег. Неаполь снаряжал десятки судов с продовольствием, водой, одеждой и медикаментами. Студенты-медики под руководством врачей и профессоров спешно формировали отряды Красного Креста. Арестанты отказывались от своих пайков в пользу пострадавших от землетрясения. Отряды солдат спешили на помощь заживо погребенным под развалинами разрушенного города.
Пересекая океаны и моря, к Мессине шли пароходы из Америки, Англии, Франции, Испании. Однако в то время, когда мир, объединенный общим порывом гуманности и сострадания, был еще только занят организацией помощи мессинцам, курсирующая вдоль берегов Сицилии под славным Андреевским флагом русская гардемаринская эскадра уже успела ее оказать.
Первыми, буквально через несколько часов после катастрофы, на разрушенную мессианскую набережную высадились команды кораблей Гардемаринского отряда Балтийского флота, куда вошли: линкоры «Цесаревич» (командир — капитан 1-го ранга П. Я. Любимов) и «Слава» (командир — капитан 1-го ранга Э. Э. Кетлер), крейсеры «Адмирал Макаров» (командир — капитан 1-го ранга В. Ф. Пономарев) и «Богатырь» (командир — капитан 1-го ранга Н. А. Петров-Чернышин). Командовал соединением контр-адмирал Владимир Иванович Литвинов.
28 декабря 1908 г. Гардемаринский отряд после отработки совместного плавания и выполнения учебных артиллерийских стрельб стал на якорь в порту Аугуста (восточное побережье Сицилии, в 70 милях к югу от Мессины). Внезапно среди ночи послышался мощный отдаленный гул, а корпуса кораблей стали содрогаться. Огромная волна, ворвавшаяся в бухту, развернула стоявшие на якоре корабли на 360 градусов.
Через несколько минут гул прекратился, но на море еще некоторое время продолжалось волнение. На отряде сыграли боевую тревогу, но, убедившись, что корабли в порядке и что им ничего не угрожает, сыграли отбой.
Вечером из Катании (город к северу от Аугусты) к командиру отряда, державшему флаг на «Цесаревиче», прибыли капитан порта и российский вице-консул А. Макеев. Они сообщили, что накануне на юго-западе Италии произошло сильное землетрясение с эпицентром в Мессинском проливе. Портовый начальник вручил В. И. Литвинову телеграмму от префекта Сиракуз, в которой тот просил «дружественную нацию не отказать в помощи населению».
Командир отряда телеграфировал о случившемся в Петербург и, не дожидаясь ответа из столицы, приказал кораблям готовиться к походу. Крейсер «Богатырь» решили временно оставить в Аугусте для обеспечения телеграфной связи через Палермо.
Во время перехода на кораблях сформировали спасательные команды и обеспечили их шанцевым инструментом, водой и продовольствием. В корабельных лазаретах развернули приемные пункты для раненых, оборудовали операционные. Руководил этой работой флагманский врач отряда А. Бунге, в прошлом известный полярный путешественник. В кают-кампаниях офицеры обсуждали порядок работ и распределяли обязанности: разбивали команду на группы, рассчитывали на них шанцевый инструмент, который впервые после войны мог сослужить действительную службу, и составляли общий план действий. В лазаретах работа кипела. «Мобилизованы» были все медицинские силы, вытаскивались из подшкиперской «неприкосновенные запасы», готовились компрессы, бинты, мази, промывания, словом, врачи и их помощники всех званий перешли на военное положение, предвидя большую и серьезную работу. В помещениях гардемарин тоже царило сильное оживление. Забыты были на время все житейские неудобства и служебные неприятности, нередко омрачавшие безмятежное настроение этой славной молодежи. Повседневные интересы отошли на задний план, уступив место одному чувству — чувству юношеского нетерпения и порыва к великому делу человеколюбия. Об этом эпизоде истории русского флота повествует рассказ В. Пикуля «Ничего, синьор, ничего, сеньорита!». От порта Августы до Мессины — около 80 миль. Отряд, делая 11–12 узлов, смог придти к проливу к четырем часам утра 29 декабря. Корабли прибыли на рейд Мессины. Линкоры стали на якорь, а крейсер «Адмирал Макаров» вошел во внутреннюю гавань.
Взорам моряков Балтийского флота предстала страшная картина. От некогда цветущего и благополучного города с населением свыше 160 тысяч человек остались одни дымящиеся руины. Полыхали пожары. На берегу лежали выброшенные волной мелкие суда, набережная и портовые сооружения осели и большей частью были разрушены. С кораблей немедленно спустили шлюпки и катера, доставившие спасательные команды на берег. Экипажи кораблей действовали четко и быстро.
То, что моряки увидели на берегу, превзошло все самые мрачные ожидания. Из-под развалин доносились стоны и крики раненых, а близ уреза воды толпились тысячи полуодетых, обезумевших от горя жителей города. Как вспоминал один из очевидцев трагедии, «… они простирали к нам руки, матери поднимали детей, моля о спасении…».
Моряки участвовали в разборе завалов, открыли походную кухню, на кораблях доставляли раненых в другие города. Здоровых людей в городе осталось меньше, чем погибших и раненых. Все представители власти, кроме префекта, погибли. Не теряя времени, моряки приступили к расчистке завалов и спасению людей. Тут же организовали перевязочные пункты, на которые стали переносить раненых. Через некоторое время к русским присоединились моряки с кораблей английской эскадры, также, по счастью, оказавшейся неподалеку от бедствующего города.
Разбор завалов и раскопки велись с большой опасностью для самих спасателей. Время от времени ощущались подземные толчки, грозившие дальнейшим обрушением зданий. Из спасенных каждый, кто чувствовал в себе силы, помогал морякам оказывать помощь пострадавшим соотечественникам. Особенно трудно приходилось при спасении людей, оказавшихся на межэтажных перекрытиях. Иногда это занимало до 6–8 часов.
Смена команд на берегу происходила через шесть часов, но многие отказывались от заслуженного отдыха. «Тут ведь христианские души погибают», — говорили матросы.
С рассветом 30 декабря прибывшие канонерские лодки «Гиляк II» (командир — капитан 2-го ранга П. И. Паттон) и «Кореец II» (командир — капитан 2-го ранга Ф. В. Римский-Корсаков) доставили из Палермо санитаров и роту итальянских солдат.
1 января 1909 г. в Мессину из Аугусты прибыл крейсер «Богатырь», экипаж которого немедленно включился в спасательные работы.
В дальнейшем помощь приходила из многих стран. Среди стран, пришедших на выручку, присутствовали Россия, Франция, Англия, США. Комитеты по сбору пожертвований для пострадавших создавались во многих городах России, а император Николай II пожертвовал из своих личных средств 50 тысяч франков.
Король Италии Виктор Эммануил III от имени всего итальянского народа отправил русскому императору благодарственную телеграмму такого содержания: «…В моей глубокой скорби спешу самым сердечным образом благодарить Тебя и Государыню за Ваше искреннее участие в горе, столь тяжело постигшем Италию. Несчастные потерпевшие никогда не забудут деятельную и великодушную помощь, оказанную Твоими славными моряками...».
Более всего в местной народной памяти остались подвиги именно моряков Императорского флота, так как исключительно они показали примеры настоящего героизма, не без пренебрежения к собственной жизни (показательно, что только среди русских спасателей были жертвы — шесть моряков) — «…героями были только русские, это видно и по фотографиям: оборванные и грязные униформы российских моряков, и чистенькие костюмчики английских…».
Напомним описание ужасной катастрофы, сделанное одним из участников миссии, тогдашним матросом, а затем и боцманом линкора «Слава» Иваном Васильевичем Филипповым: «Зрелище, которое открылось нам, было ужасно. Вместо города остались одни развалины, во многих местах полыхали пожары. На берегу толпились тысячи обезумевших и израненных людей, среди которых было много женщин и детей. Из-под развалин доносились стоны и крики. Мы немедленно приступили к откапыванию засыпанных людей. Доставляли пострадавших на корабли, где в лазаретах были развернуты операционные. Наш линкор, взяв на борт 550 раненых женщин и детей, доставил их в Неаполь. В порту «Слава» была встречена восторженными рукоплесканиями. Всюду раздавались возгласы: «Да здравствуют русские моряки!» Из Неаполя снова возвратились в Мессину, где продолжали спасательные работы».
Начальник Балтийского отряда контр-адмирал В. И. Литвинов в рапорте на Высочайшее имя сообщил о посещении «Славы» королевой Италии Еленой (русского происхождения). «Пробыв около 1/2 часа на линейном корабле «Слава» и обойдя со словами утешения всех раненых, Ея Величество также благодарила отряд за человеколюбивую помощь и, узнав о недостатке в перевязочных средствах, обещала снабдить ими суда». Несколько иначе эпизод изложил свободный от официальности участник спасательной операции, будущий профессор и контр-адмирал флота Владимир Александрович Белли. Он свидетельствовал: она оживленно беседовала с командующим эскадрой, но вида покалеченных, раненых и безумных на палубе выдержать не смогла: «Закрыв лицо руками, рыдающая убежала на пароход, на котором приехала». Понять ее можно, если знать, что «у большинства раненых были разбиты головы, сломаны руки, ноги. У многих страшно изранены спины, у некоторых даже кости были обнажены. И все это засорено, гноится и кровоточит». Но, поняв королеву, тем более надо понять наших моряков, ибо «докторов и санитаров на кораблях не хватало, офицерам и матросам самим приходилось ухаживать за ранеными», «рассказывали, как во время пути матросы нежно нянчились с грудными детьми, которых они отрыли в Мессине и сняли с груди мертвых матерей, как за неимением молока на корабле они кормили младенцев с пальца сладким чаем». Поняв, сможем и оценить.
Датский консул писал об одном офицере, об одной команде. Но таких команд и таких офицеров с русских кораблей в Мессине было много, по нескольку с каждого — «Адмирал Макаров», «Цесаревич», «Слава», «Богатырь». Многие газеты Италии, Франции, Германии, Англии тогда восторженно писали о самоотверженности и мужестве русских моряков при спасении пострадавших в катастрофе. К тому же морскому министру России итальянские врачи обратились так: «Мы не в силах описать Вашему Превосходительству более чем братские заботы, которыми нас окружили... Моряки Российского Императорского флота начертали свои имена золотыми буквами для вечной благодарности всей Италии».
Сдержанный, не склонный к восторгам и преувеличениям британец, корреспондент газеты «Дейли телеграф» признавался в своей газете: «Англичане работали блестяще, как и итальянцы, но ни те, ни другие не могли сравниться с русскими, удивлявшими всех своей смелостью и ловкостью».
Разделившись на отряды в несколько человек, моряки Балтийской эскадры, рискуя жизнью, проявляя на каждом шагу чудеса храбрости и самоотверженности, вступили в битву за спасение человеческих жизней, погребенных под грудами развалин, гибнущих в пламени пожаров. В первый же день ими было спасено более тысячи человек. Бесчисленные рассказы очевидцев и спасенных могли бы составить целые тома, повествующие о их подвигах и гуманности.
«Нет слов, чтобы рассказать, с каким самоотвержением работали русские матросы. Где только было опаснее всего, куда никто не решался идти, они шли и спокойно делали свое дело... Удивительно трогательно относились они к детям и женщинам: надо было видеть, с какой осторожностью и нежностью они относились к ним, говорили что-то непонятное, но испуганные дети шли к ним на руки без страха, так чувствовалось их горячее желание утешить и приласкать.
... Здесь полны похвал этим русским, которые, не тратя слов, даже между собой, быстро, осторожно с истинным презрением к смерти, принимаются за спасательную работу. Глубокой ночью колонна русских нашла одного живого, но так как он был защемлен, его нельзя было освободить до наступления дня. Один из матросов вполз в дыру и остался там при несчастном со свечою всю ночь, до наступления утра, когда подоспела помощь...
... Мы, несколько человек, мужчины и женщины вместе провели под развалинами три дня и с каждым часом надежда на спасение исчезала у нас. Наконец удалось пробить маленькую щель, и это нас спасло: в нее мы поочередно звали на помощь. От духоты и пыли мы ослепли, потеряли голоса (и вдруг слышим чьи-то странные голоса, непонятные слова чужой речи, кричим — в ответ радостные возгласы, и вот над нашими головами начата спешная, осторожная возня. Какой это был момент, когда выползая из могилы нашей, мы попадали в крепкие объятия людей, никогда нами не виданных, а они, смеясь и плача, поднимали нас на руки точно детей, кричали что-то радостное, давали нам воду и хлеб».
В ходе спасательных работ под развалинами банка был найден сейф с 20 млн лир — сумма по тем временам весьма внушительная. Когда матросы выносили ценный груз из руин, на них напали вооруженные грабители. Началась перестрелка. Итальянские репортеры писали: «Отнимая денежный шкаф сицилийского банка у бандитов, русские матросы вынуждены были выдержать борьбу с кучкой грабителей, в три раза превосходивших их по численности. При этом шестеро моряков были ранены». Экипажем «Геркулеса» была спасена 47-миллионная касса Мессинского банка. Полученные за это денежные премии матросы через морского министра передали сиротскому приюту. На второй день после землетрясения мессинцы получили, наконец, хлеб и продовольствие. Один за другим стали подходить суда с отрядами солдат, с медикаментами, одеждой, продуктами питания.
Первые трое суток экипаж Балтийской эскадры, моряки с иностранных судов и итальянские солдаты работали без сна. На четвертый день люди стали падать в обморок от усталости и непосильного нервного напряжения. Ночью раскопки производились при свете факелов и прожекторов с военных пароходов, броненосцев и миноносцев.
Тысячи потерявших последнюю надежду на спасение мессинцев были вырыты в эти дни из-под развалин и обломков. Русские морские команды вытащили из развалин 800–1 000 человек, оказали первую помощь и перевезли на своих судах в безопасные города южной Италии 2 000–2 500 раненых и пострадавших. Матросы сходили на берег, бережно неся на руках раненых, женщин и детей. В порту тысячи неаполитанцев восторженно встречали героев. Отовсюду неслись радостные приветствия: «Да здравствуют русские моряки!» Вся Италия, весь мир преклонялись в эти дни перед их мужеством.
Постепенно в пострадавшем городе установился относительный порядок. На запрос командира отряда, нужна ли еще помощь, морской министр Италии ответил, выразив при этом глубокую признательность нашим соотечественникам, что теперь итальянские власти обойдутся собственными силами. 16 января 1909 г. линкоры «Слава» и «Богатырь» ушли в Аугусту, а еще через два дня отряд перешел в Александрию. Они были восторженно приняты итальянцами, проживающими в Египте. К приходу отряда здесь была выпущена листовка, где говорилось: «Слава русским офицерам и матросам, не щадившим себя в Мессине во имя человечества!»
По данным Главного морского штаба, в спасательных работах в Мессине принимало участие следующее количество моряков Российского флота:
- с кораблей Балтийского отряда: 113 офицеров, 164 корабельных гардемарина, 42 кондуктора и 2 559 нижних чинов;
- с канонерских лодок «Кореец» и «Гиляк», присоединившихся к кораблям Балтийского отряда: 20 офицеров, 4 кондуктора и 260 нижних чинов.
Королевским декретом от 5 июня 1910 г. итальянское правительство наградило врачей и командование кораблей итальянскими орденами. Контр-адмирал Литвинов получил золотую медаль и Большой крест Итальянской короны, командиры кораблей и врачи — большие серебряные медали и Командорские кресты. Кроме того, все моряки без исключения были награждены малыми серебряными медалями «В память содружества».
По прошествии двух лет со дня катастрофы итальянский комитет помощи пострадавшим в Мессине собрал средства на отливку золотой медали. На ней в виде женщины была изображена Мессина. На втором плане — силуэты русских кораблей. Надпись на итальянском языке гласила: «Мессина — доблестным русским морякам Балтийской эскадры».
Из коллекции автора, г. Харьков
Итальянский скульптор Пьетро Куфереле вместе с литейщиком Карло Ночерди выполнили очень выразительную скульптурную композицию, изображающую русских моряков, спасающих из-под развалин пострадавших от землетрясения жителей Мессины (ныне она хранится в Центральном военно-морском музее).
Королевским декретом от 5 июня 1910 г. итальянское правительство наградило врачей и командование кораблей итальянскими орденами и большими серебряными медалями «За оказание помощи пострадавшим во время бедствия в Мессине и Калабрии». Золотой медалью решено было наградить Российский флот, а большими серебряными медалями — все экипажи русских кораблей, отличившиеся при спасении жителей пострадавшего города, без исключения. Были награждены малыми серебряными медалями «В память землетрясения в Калабрии и на Сицилии» в том числе и награжденные золотой или большой серебряной медалью. Всего Итальянские власти передали 3 170 серебряных медалей для награждения 3 163 русских поданных. Оставшиеся медали, а также медали, не врученные по какимлибо причинам, должны были быть возвращены в Италию.
В случае если сделать это будет невозможно — передать награду любому русскому кораблю, пришедшему в Мессину. Таким кораблем оказался крейсер «Аврора» (командир — капитан 1-го ранга П. Н. Лесков), совершавший учебное плавание и прибывший на Сицилию в 1911 г.
14 марта «Аврора» под звуки оркестра вошла в мессинскую гавань. Повсюду развевались русские и итальянские флаги. Набережная была запружена ликующим народом. На борт корабля прибыли представители властей города. Они передали командиру памятную золотую медаль, панно с изображением русских моряков, спасающих жителей многострадальной Мессины, и благодарственный адрес. В нем были следующие строки: «Вам, славным сынам благородной земли, героизм которых войдет в историю, первым поспешившим на помощь тем, кому грозила верная смерть от ярости стихии, мессинцы, пережившие бедствие 28 декабря 1908 г., преподносят этот памятный подарок, не могущий выразить безмерную благодарность, переполнявшую сердца. Ваши имена перейдут в грядущее как незабываемый яркий пример самой высокой и чистой гуманности».
Случилось так, что и в этот раз русским морякам пришлось оказывать помощь жителям города. В ночь на 15 марта на набережной вблизи стоянки «Авроры» начался пожар в здании театра. Силами 150 авроровцев, поспешивших на помощь, огонь был потушен. Об этом событии уже на следующий день с восторгом писали местные газеты, отмечая, что, как и два года назад, русские моряки, рискуя жизнью, незамедлительно пришли на помощь местным жителям.
Несмотря на то, что со дня трагедии прошло 110 лет, жители города продолжают бережно хранить память о подвиге российских моряков. В нынешней Мессине есть новые районы, которые когда-то были пригородными деревнями, полностью разрушенными, как и город, во время страшного землетрясения. Практически в каждом из этих районов есть улицы, названия которых напоминают о тех давних событиях: улица Русских моряков, улица Российских моряков — героев 1908 г., улица Русских моряков Балтийской эскадры.
На здании мессинского муниципалитета еще в 1978 г. была установлена памятная доска с надписью: «В память щедрой помощи, оказанной экипажами русских военных кораблей «Богатырь», «Цесаревич», «Макаров», «Слава» жителям Мессины, пострадавшим от землетрясения 28 декабря 1908 г.».
Верные славным флотским традициям, неся в себе мужество и бесстрашие героев Синопа и Севастополя, Порт-Артура, Цусимы и Чемульпо, героев «Варяга» и «Корейца», русские моряки в те страшные для Италии дни вписали в историю отечественного флота новую страницу подвигов и самоотверженности под названием «Мессина»! Это стало великой гуманитарной победой Российского флота, затмившей трагедию Цусимы. Она вернула ему честь и славу.
В коллекции автора хранится серебряная медаль, напоминающая о подвиге моряков Императорского флота — спасителей Мессины. Этими медалями от имени итальянского правительства были награждены экипажи гардемаринской эскадры адмирала Литвинова. На лицевой стороне медали за спасение жителей Мессины — профильное изображение Виктора Эммануила — короля Италии. На оборотной, в окружении лаврового венка, надпись: «Землетрясение Калабрии — Сицилии 28 декабря 1908 года».
БЛАГОДАРНЫЕ ЖИТЕЛИ МЕССИНЫ
9 июня 2012 г. в Мессине установлен памятник русским морякам из бронзы (скульптор Пьетро Куфереле, литейщик Карло Ночерди), созданный еще в 1911 г., который изображает матросов, спасающих людей из-под развалин с надписью на постаменте: «Августейшему моряку, представителю героев милосердия от благодарных сынов своей родины».
В 1978 году на здании мессинского муниципалитета установлена памятная доска с надписью: «В память щедрой помощи, оказанной экипажами русских военных кораблей… жителям Мессины, пострадавшим от землетрясения 28 декабря 1908 года».
В Морском музее Санкт-Петербурга хранится грамота, гласящая:
«Вам, великодушным сынам благородной земли, героизм которых войдет в историю, первым пришедшим на помощь тем многим, кому грозила верная смерть от ярости земной тверди…».
Приказ об оказании помощи сицилийцам отдал Николай II, который, в частности, приказал оказывать итальянцам любую помощь. Собственно за это ему и установлен бюст в городе Таормина.
В память о спасателях в Мессине названы улицы:
- улица Российских героев-моряков 1908 г.;
- улица Русских моряков;
- улица Русских моряков Балтийcкoй эcкадpы.
ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ ИНФОРМАЦИИ
1. Манштейн А. С., Домбровский А. В. Гангутская победа и другие подвиги моряков и судов родного флота». — Спб: Типография Т-ва Суворова; Новое время, 1914.
2. Чахотин С. С. Под развалинами Мессины. Рассказ заживо погребенного в землетрясении 1908 года. — Берлин, 1928.
3. Дни русской воинской славы на Сицилии. 2013 г.
4. Хромовских В.С. По следам сильных землетрясений. 1984 г.
5. Никонов А. А. Современные движения земной коры. 1979 г.
6. Никонов А. А. Русские моряки в Мессине. К столетней годовщине героической спасательной операции. 2008 г.
7. Руссо Пьер. Землетрясения. 2014 г.
8. Гречанюк Н. М., Дмитриев В. И. Дважды Краснознаменный Балтийский флот. — М.: Воениздат. 1990.
9. Граф Г. К. Балтийский флот в 1900–1918 гг. 2013 г.
10. Бережной С. С. Крейсера и миноносцы. — М.: Воениздат, 2002.
Статья была опубликована в декабрьском номере журнала "Наука и техника" за 2018 год
