Катализатором в Крымской войне, можно с уверенностью сказать, были религиозные различия. Так, поводом для ее начала послужила распря между католическим и греко-православным ортодоксальным (от греч. «прямое мнение», «правильное учение», «правоверие» — твердость в вере или следовании какому-либо учению или мировоззрению, поддержка принятых позиций, консерватизм, тип религиозного сознания) духовенством, вспыхнувшая из-за обладания религиозными святынями христиан (ключами от Вифлеемского и Иерусалимского храмов) в Палестине. В течение многих лет и та, и другая стороны громко заявляли о своих правах на храм Рождества Христова в Вифлееме (православные) или на храм Гроба Господня в Иерусалиме (католики). За православными стояла Россия во главе с императором Николаем І, интересы католиков защищала Франция во главе с императором Наполеоном III. Султан Османской империи, на территории которой находились эти храмы, передал ключи католикам.
Дополнительную напряженность в отношениях между католической Францией и православной Россией добавил строгий контроль, который осуществлялся властями Османской империи по доступу русских прихожан к религиозным местам на Святой Земле. Возникающие недовольства и беспорядки в Вифлееме на протяжении нескольких лет наконец в июне 1853 г. переросли в столкновения между католическими и православными монахами. Католические монахи, отворив ключами главные ворота храма Рождества Христова, начали устанавливать над яслями церкви свою серебряную звезду. Православные священники пытались им помешать. Во время схватки между ними было убито несколько православных священнослужителей. Турецкая полиция обвинила в этих смертях самих православных священников и встала на сторону католиков.
В свою очередь российский император Николай I, обвинив турок в смертях православных монахов, в феврале 1853 г. потребовал от Порты поставить всех православных подданных Османской империи под его покровительство. Для этого император отдал приказание финляндскому генерал-губернатору, начальнику главного морского штаба морских сил Российской Империи князю Меншикову А.С., в качестве Чрезвычайного Посла снарядить военный линейный корабль и отплыть к Константинополю для переговоров и выдвижения требований султану Абдул-Меджиду І.
Князь отличался чрезмерным самомнением, недоверчивостью, равнодушием и нерешительностью. В случае неполного удовлетворения российских требований Меншикову А.С. разрешалось предъявить ультиматум, т. е. от имени императора официально объявить войну.
Князь довольно бесцеремонно повел себя во время встречи с турецким султаном, хотя тот соглашался на некоторые уступки. После нескольких дней переговоров Меншиков А.С. представил султану проект конвенции, которая делала российского царя фактически вторым владыкой Османской империи. Султан Абдул-Меджида І не ожидал такого поворота событий от российского посланника и в категорической форме отклонил конвенцию.
Обострение взаимоотношений между Россией и Османской Турцией подтолкнуло русских к активным действиям. За несколько дней до начала военных баталий для усиления кавказской оборонительной линии из Севастополя в Анакрию и Сухуми Черноморским флотом во главе с Нахимовым П.С. была переброшена 13-я пехотная дивизия (16 тыс. 393 чел., 624 лошади, 2 батареи, артиллерийский парк, обоз дивизии и 30-дневный продовольственный запас). Эта операция продолжалась всего неделю, и в переброске были задействованы 14 парусных кораблей (из них два фрегата), 7 пароходов и 11 транспортных судов. Переброска прошла успешно, несмотря на значительное волнение на море. Современники назвали этот переход «баснословно счастливым». За успехи в этой экспедиции Нахимов П.С. был награжден орденом Святого Владимира 2-й степени.
26 июня 1853 г., после отказа султана подписать конвенцию и удовлетворить требования Николая І, русские войска начали оккупацию Молдавии и Валахии (Румынии), в то время находившихся под общим протекторатом Турции и России. Император тем самым надеялся склонить Порту к уступкам и не доводить дело до войны. Николай І объявил, что выведет войска только после удовлетворения турками русских требований и до последнего надеялся, что Британия и Франция не станут вмешиваться в этот конфликт.
Меморандумы, ноты, депеши угрожающего содержания летели из Санкт-Петербурга в Париж, из Константинополя через Вену в Лондон по еще ненадежному в те времена электрическому телеграфу. Но с течением дней оставалось все меньше сомневающихся в том, что война не за горами.
14 июля 1853 г. правительство Османской империи обратилось с нотой протеста против оккупационных действий России. Англия и Франция заверили турок в поддержке.
4 октября 1853 г. под командованием Омар-паши (Михаила Латтаса — хорвата по национальности) турецкая армия форсировала Дунай.
Султан Абдул-Меджида I, закончив стратегическое сосредоточение своих войск, ультимативно потребовал от России очистить дунайские княжества. Не выждав отведенных им 15 дней для ответа, 16 октября султан объявил России войну, а 9 ноября последовал императорский манифест об объявлении Россией войны Турции.
Итак, в октябре 1853 г. началась Крымская война, продолжавшаяся почти два с половиной года. Открывая военные действия, турки имели превосходство в силе и на дунайском, и на кавказском театрах военных действий.
На дунайском театре у них было 140 тыс. чел. Начавшиеся здесь военные действия свелись к боям небольших сил. До конца осени на Дунае с переменным успехом продолжались мелкие стычки. На Кавказе турецкая армия Абди-паши попыталась занять Ахалцых, но 1 декабря 1853 г. возле Баш-Кодык-Ляра потерпела поражение от отряда князя Бебутова В.О.
Русской армии сопутствовала удача и на море. В середине ноября 1853 г. турецкая эскадра под командованием адмирала Осман-паши в составе 7 фрегатов, 3 корветов, 2 пароходов-фрегатов, 2 бригов и 2 транспортных судов с 472 орудиями (236 с одного борта), следовавшая в район Сухуми (Сухум-Кале) и Поти для высадки десанта, из-за сильного шторма вынуждена была укрыться в Синопской бухте у берегов Малой Азии. Об этом стало известно вице-адмиралу Нахимову П.С., который решил повести свои корабли к Синопу. Из-за шторма несколько русских судов получили повреждения и вынуждены были вернуться в Севастополь.
23 ноября Нахимов подошел к Синопу с небольшими силами и блокировал вход в порт. В Севастополь был отправлен бриг «Эней» с просьбой о подкреплении.
К 28 ноября весь флот Нахимова сосредоточился у Синопской бухты.
29 ноября прибыла первая часть ожидаемого подкрепления — эскадра контр-адмирала Ф.М. Новосильского. В состав отряда Нахимова вошли три 120-пушечных линейных корабля: «Париж», «Три святителя», «Великий Князь Константин»; три 84-пушечных линейных корабля: «Императрица Мария» (флагман), «Ростислав», «Чесма» и два фрегата «Кагул», «Кулевчи». Общее количество орудий составляло 716 и одновременно стрелять с одного борта могли 358 пушек, что в полтора раза превосходило неприятеля по количеству орудий. Русская артиллерия была качественней турецкой, так как располагала новейшими бомбическими пушками (гладкоствольные пушки большого калибра, стрелявшие бомбами по настильной траектории). Большая эффективность бомбических пушек в дальнейшем ускорила переход к строительству броненосного флота. Разрыв бомбы бомбического орудия в борту деревянного корабля делал брешь площадью более квадратного метра, поэтому на дистанциях 500-1000 м деревянный корабль мог быть потоплен 20-25 выстрелами бомбических пушек. Русские комендоры умели стрелять гораздо лучше турецких, а матросы быстрее и сноровистее управлялись с парусной оснасткой.
Осман-паша не блистал, как и большинство высших турецких офицеров, какими-либо военными талантами. Зная о том, что русская эскадра стоит на рейде вблизи Синопа и что в любой момент можно ожидать нападения, он не предпринял каких-либо мер, повышающих боеспособность турецкой эскадры. Суда были расположены веером около самой набережной, тем самым закрывая сектора обстрела береговых батарей, к тому же такое расположение лишало турок маневра — корабли могли встретить неприятеля только залпом с одного борта.
Утром 30 ноября, не дожидаясь прихода отряда вице-адмирала Корнилова В.А., вице-адмирал Нахимов П.С. решил атаковать неприятельский флот в бухте и расстрелять его с предельно короткой дистанции в 1,5–2 кабельтовых. Два фрегата вице-адмирал оставил у входа в бухту, на Синопском рейде. Они должны были внимательно следить за действиями 2-х турецких пароходов и перехватывать турецкие корабли, которые попытаются спастись бегством.
«П.С. Нахимов на палубе корабля «Императрица Мария»
В 9.30 утра 30 ноября Черноморский флот двумя колоннами двинулся к Синопу. Правую колонну возглавлял Нахимов П.С. на корабле «Императрица Мария», левую — младший флагман контрадмирал Ф.М. Новосильский на корабле «Париж». В половине первого пополудни турецкие суда и береговые батареи открыли огонь по подходящей русской эскадре. Русские же открыли огонь, когда сблизились на предельно малую дистанцию к противнику. Через полчаса боя турецкий флагман «Авни-Аллах» был серьезно поврежден бомбическими пушками «Императрицы Марии» и выбросился на мель. Затем корабль Нахимова поджег неприятельский фрегат «Фазлы-Аллах», а тем временем «Париж» потопил еще два неприятельских судна. За три часа русская эскадра уничтожила 15 турецких кораблей и подавила все береговые батареи. К вечеру того же дня турецкая эскадра погибла практически полностью вместе со всей командой. Потери турок убитыми и ранеными составили около 3 тыс. чел. (согласно английских источников — 4 тыс. чел.), и 200 моряков во главе с Осман-пашой были взяты в плен. Эскадра Нахимова П.С. потерь в кораблях не имела, хотя несколько из них были серьезно повреждены. В бою погибло 37 и было ранено 233 матроса и офицера. Большие потери турок были связаны с тем, что до начала боя Осман-паша, будучи абсолютно уверенным в своей полной победе, приказал разместить на кораблях десант.
От всей турецкой эскадры уцелел только пароход «Таиф» под командой Мушаверы-паши (англичанин Адольфус Слэд). Как уже отмечалось, еще до начала боя Нахимов выделил два фрегата — «Кагул» и «Кулевчи» — наблюдать за действиями 2-х турецких пароходов, которые представляли особую опасность для русских парусных кораблей. Однако капитан Слэд, буквально следуя инструкциям, полученным от лорда Стрэтфорда, занимался исключительно наблюдением за ходом боя. И когда исход сражения был предрешен, «Таиф» на полных парах пустился в бегство. Догнать и уничтожить неприятельский пароход русским парусным фрегатам не удалось.
Благодаря победе при Синопе был сорван план высадки турецкого военного десанта на Кавказском побережье. Разгром турецкой эскадры значительно ослабил морские силы Турции. Синопское морское сражение вошло в историю как последнее крупное сражение эпохи парусного флота. Характерными его особенностями были решительные действия при уничтожении неприятельского флота на его базе, искусное развертывание кораблей и применение ими бомбических пушек. В последующие полтора века побед такого масштаба русский флот больше не одерживал.
Николай І в честь прославленного флотоводца издал «Высочайшую грамоту» со следующим содержанием:
НАШЕМУ Вице-Адмиралу, Начальнику 5-й Флотской дивизии, Нахимову
Истреблением турецкой эскадры при Синопе вы украсили летопись Русскаго флота новою победою, которая навсегда останется памятною в морской истории Статут военнаго ордена Святаго Великомученика и Победоносца Георгия указывает награду за ваш подвиг. Исполняя с истинною радостию постановление статута, жалуем Вас кавалером Святаго Георгия второй степени большого креста, пребывая к вам ИМПЕРАТОРСКОЮ милостию НАШЕЮ благосклонны
На подлинной Собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою написано: Н И К О Л А Й
С-Петербург, 28-го Ноября 1853 года
После блистательной победы П.С. Нахимова, во Франции и Англии началась массированная обработка общественного мнения. Союзные державы нашли великолепный предлог для вступления в войну под лозунгом «защита беззащитной Турции от грозного врага». Пресса подогрела британское общественное мнение, и многие из тех, кто раньше призывал сохранять спокойствие и сдержанность, теперь в один голос требовали уничтожить Севастополь. Никто не хотел больше слышать о злодеяниях турок.
Премьер-министр Англии Эбердин Джордж Гамильтон Гордон был вынужден уступить мнению сторонников Генри Джона Темпла Пальмерстона. Газета «Таймс», выступавшая ранее на стороне Эбердина, теперь склонялась к тому, что война должна начаться немедленно. И даже сама королева, всего несколько недель назад сомневавшаяся в том, что Англия «должна выступить на защиту так называемой независимости Турции», теперь была уверена в том, что страна просто обязана это сделать.
6 марта 1854 г. министр казначейства Гладстон объявил о повышении налога на прибыль. Как он заявил в палате общин; «Военные расходы являются тем моральным испытанием, возлагаемым всемогущим Господом на некоторые нации, которым присущи амбиции и жажда завоеваний».
Не многие в английской армии могли бы с уверенностью сказать, почему началась эта война. Ходили разговоры о защите турок, которым угрожали русские, но для солдат, конечно, эти причины не были главными. Вспоминая свой марш в направлении портсмутских доков, под приветственный вой восторженной толпы, королевский стрелок сержант Тимоти Гоуинг выразил общее мнение: «Нас отправили воевать за неправое дело, защищать народ, презираемый любым христианином. Но, будучи солдатами, мы ничего не смыслили в политике».
В декабре 1853 г. английское и французское правительства, опасаясь поражения Турции и установления российского контроля над проливами, ввели свои военные корабли в Черное море.
20 марта 1854 г. армия под командованием генерал-фельдмаршала и главнокомандующего русскими войсками на западных границах и Дунае Паскевича И.Ф. вошла на территорию Болгарии. Чтобы упредить противника на Балканах, Николай I приказал перейти здесь в наступление. Русские войска форсировали Дунай у Браилова, Галаца и Измаила. Наступление развивалось успешно. Были заняты Исакча, Тульча, Мачин. 5 мая началась осада Силистрии.
26 марта Франция объявила войну России, днем позже, 27 марта, то же самое сделала Англия и Сардинское королевство.
10 апреля между этими странами был заключен военный союз. Франко-британские экспедиционные силы выдвинулись к Варне, чтобы помочь туркам отразить вторжение русских, осадивших Силистрию.
России пришлось вести войну с коалицией государств, имевшей армию численностью около 1 млн. чел. Русская армия насчитывала около 700 тыс. чел., и, напомним, Россия значительно уступала западноевропейским странам в области военной техники. Ее флот состоял в основном из устаревших парусных кораблей, армия была вооружена главным образом кремневыми гладкоствольными ружьями с небольшой дальностью стрельбы, в то время как союзники имели преимущественно нарезные штуцера. Угроза вмешательства в войну на стороне антирусской коалиции Австрии, Пруссии и Швеции заставляла Россию держать на западных границах главные силы армии.
Вступив 20 апреля 1854 г. в оборонительный союз с Пруссией против России, Австрия сосредоточила 50-тысячную армию в Галиции и Трансильвании. Затем, с разрешения Турции, она выдвинула свои войска на берега Дуная.
26 июля, подчиняясь ультиматуму Австрии, русские войска оставили территории Дунайских княжеств и сняли осаду Силистрии, а в начале сентября отошли за Прут. Тем не менее Россия отвергла условия мирного соглашения, выдвинутые в Вене 8 августа Англией, Францией, Пруссией и Австрией, согласно которого она должна была впредь отказаться от какого бы то ни было вмешательства в дела Османской империи.
В связи с этими событиями хотелось бы привести отрывок письма австрийского императора Франца-Иосифа его матери от 1854 г.: «Вопреки всем политическим осложнениям, я не теряю мужества, и по моему мнению, если мы будем действовать смело и энергично, то эта восточная заваруха сулит нам определенные выгоды. Наше будущее — на востоке, и мы загоним мощь и влияние России в те пределы, за которые она вышла только по причине слабости и разброда в нашем лагере. Медленно, желательно незаметно для царя Николая, но верно мы доведем русскую политику до краха. Конечно, нехорошо выступать против старых друзей, но в политике нельзя иначе, а наш естественный противник на востоке — Россия. Мы боимся революции, но мы в случае чего справимся с нею и без России. Страна, которая может одновременно призвать 200 000 солдат и сделать только внутренний заем в объеме 500 миллионов гульденов, не столь уж опасно больна революционной заразой. Прежде всего надо быть австрийцем, и, безотносительно личности царя Николая, я радуюсь нынешней слабости России. Что же поделаешь, времена меняются, а суть европейской политики остается неизменной».
На Кавказе русские войска в июле — августе нанесли поражения двум турецким армиям, но на общий ход войны это никак не повлияло.
Основные события начали разворачиваться в Крыму.
В целом, военная кампания в Крыму, проводимая противоборствующими сторонами, отличалась, в первую очередь, низким качеством управления и во вторую — несовершенной системой управления, изобилующей бюрократическими препонами и низким профессионализмом военных руководителей.
Например, английская армия, привыкшая пользоваться большими удобствами в условиях казарменной жизни, весьма болезненно переносила лишения, встречающиеся в ходе войны. Особенно страшной для английской армии оказалась «суровая» Крымская зима. Действенность британской армии ослаблялась невежеством офицерского состава. Их образовательный уровень определялся не требованиями службы, а скудным запасом знаний, которым обладал английский «джентльмен». Британский офицер почитал своим долгом во время боя вести своих людей на неприятеля и показывать пример храбрости. Умение же руководить войсковой частью как бы не входило в его обязанности. Считалось, что удовлетворение потребностей солдат — обязанность специальных правительственных органов. Даже у артиллерийских офицеров, в распоряжении которых была материальная часть первоклассного качества, профессиональная подготовка находилась на низком уровне. К примеру, ни одни пушки в мире в то время не давали такого большого отклонения снаряда от цели, как английские.
Несмотря на крупные недостатки в тактике, в подготовке офицерских кадров, английская армия в Крымской войне проявила способность доводить каждую кампанию до конца, не достигая, правда, больших успехов, но и не покрывая себя позором. Англичане, имея преимущество в винтовочном огне, в большей степени обладали способностью к упорному сопротивлению.
В сентябре 1854 г. — после того, как русские покинули Балканы, — в Лондоне и Париже решили еще более ослабить могущество России на Черном море и парализовать военно-морскую базу в Севастополе. Союзники планировали основной десант высадить в Крыму, чтобы лишить русский Черноморский флот его баз. Предусматривались также нападения на порты Балтийского и Белого морей, а также порты Тихого океана. В начале 1854 г. вся приграничная полоса России была разделена на участки, которые были в ведомстве особого начальника на правах главнокомандующего армии или отдельного корпуса. Участки эти были следующими: — побережье Балтийского моря (Финляндия, Санкт-Петербург, Остзейская губерния), военные силы складывались из 179 батальонов, 144 эскадронов и сотен, при 384 пушках;
— царство Польское и западные губернии, военные силы складывались из 146 батальонов, 100 эскадронов и сотен, при 308 пушках;
— территория по Дунаю и Черному морю до реки Буг, военные силы складывались из 182 батальонов, 285 эскадронов и сотен, при 612 орудиях (отделы 2 и 3 состояли под главным командованиям фельдмаршала князя Паскевича И.Ф.);
— Крым и побережье Черного моря от Буга до Перекопа, военные силы складывались из 27 батальонов, 19 эскадронов и сотен, 48 пушек;
— берега Азовского моря и Черноморья, военные силы складывались из 317 батальонов, 140 эскадронов и сотен, 54 пушек;
— кавказский и закавказский край, военные силы складывались из 152 батальонов, 281 эскадронов и сотен, 289 пушек (часть этих войск находилась на границе с Турцией, остальные в середине края, против воинственно настроенных горцев).
Берега Белого моря охраняли войска всего из 27 батальонов. Охрану Камчатки возглавлял контр-адмирал Завойко В.С., у которого также находились незначительные силы.
Решение о проведении союзниками операции против русских в Крыму было принято без проведения оценки ее масштабов и надлежащей разведки. Общее командование осуществляли: с британской стороны генерал-майор Фицрой Джеймс Генри Сомерсет лорд Раглан; с французской — маршал Арман Жак Ашиль Леруа де Сен-Арно.
Англо-французский флот сосредоточился в районе Варны, где в это время разразилась эпидемия холеры. Действия союзников были парализованы. Объединенный флот насчитывал 34 линейных корабля и 55 фрегатов, в том числе 54 — паровых, и 300 транспортных судов, на которых находился экспедиционный корпус численностью 61 тыс. солдат и офицеров.
Русский Черноморский флот мог противопоставить союзникам 14 парусных линейных кораблей, 11 парусных и 11 паровых фрегатов. В Крыму дислоцировалась русская армия численностью 51 тыс. чел.
В апреле союзный флот в составе 28 кораблей провел бомбардировку Одессы, в ходе которой в гавани было сожжено 9 торговых судов. У союзников были повреждены и отведены для ремонта в Варну 4 фрегата. Кроме этого, 12 мая в условиях густого тумана в 6-ти милях от Одессы на мель сел английский пароход «Тигр». 225 членов экипажа были взяты русскими в плен, а судно было потоплено.
После того как в Варне, наконец, закончилась эпидемия холеры, войска союзников 7 сентября 1854 г. были переброшены на Крымский полуостров. Чтобы соблюсти секретность данного мероприятия, место высадки было определено после того, как корабли вышли в море.
Князь адмирал Меншиков А.С., командующий русской армией в Крыму, не предпринял никакой попытки помешать высадке. Оправданием этому бездействию может быть дезинформация, пущенная английской и французской прессой, что, мол, главной целью является не Севастополь, а Одесса. Поэтому в Бессарабии было сосредоточено порядка 180 тыс. чел., между Одессой и Николаевом — 32 тыс., а в Крыму было около 51 тыс. солдат и офицеров.
Когда союзники 13-18 сентября 1854 г. высадились 3-тысячным отрядом в Евпатории, а затем в течение 6 дней в 50 км к северу от Севастополя, для русского командования это было полным сюрпризом.
19 сентября экспедиционные силы союзников двинулись на юг; флот шел параллельным курсом.
20 сентября 1854 г. адмирал Меншиков А.С. с армией численностью 36 тыс. 400 чел. и 84 орудиями попытался на берегу реки Альмы преградить путь англо-франко-турецким войскам численностью 59 тыс. солдат (30 тыс. французских, 22 тыс. английских и 7 тыс. турецких) и 206 орудиям в глубь Крыма.
Русские войска занимали сильную позицию. Центр ее у селения Бурлюк пересекала балка, по которой шла главная Евпаторийская дорога. С высокого левого берега Альмы хорошо просматривалась равнина на правом берегу, лишь у самой реки покрытая садами и виноградниками. Левый фланг расположился вне досягаемости артиллерии союзного флота, правый занял позиции на гряде холмов.
Союзные войска собирались атаковать русских с фронта, а в обход их левого фланга бросили французскую пехотную дивизию генерала Боске. В 9 часов утра две колонны французских и турецких войск заняли деревню Улукул и господствующую высоту, однако были остановлены русскими резервами и не смогли ударить в тыл Альмской позиции. В центре англичане, французы и турки без особых затруднений форсировали реку Альму. Однако затем англичане оказались у подножия крутого склона, преодолеть который им удалось лишь после затяжного боя. Их контратаковали Бородинский, Казанский и Владимирский полки генералов Горчакова М.Д. и Квицинского О.А. Но перекрестный огонь с суши и с моря вынудил русскую пехоту отступить. Маршал Сен-Арно даже не попытался организовать преследование отступающих, потому как он рассчитывал выиграть сражение не путем разгрома русских войск, а путем выталкивания их с занятых позиций.
Оставленная генералом Кирьяковым В.Я. местность у устья реки без прикрытия позволила французам подняться на высоты левого берега и заставить русский левый фланг повернуть фронт к морю, что создало угрозу захвата пути отступления к Севастополю. Успешные действия французов на русском левом фланге решили участь сражения.
Русское командование не использовало свою конницу. А конница могла быть брошена на левый фланг, чтобы сбросить с крутого берега изолированную бригаду Боске в тот момент, кода она только начала выстраиваться.
Из-за больших потерь и численного превосходства неприятеля войска Меншикова А.С. под покровом темноты отступили к Севастополю.
«Победа при Альме», 1854 г. Английская литография
Потери союзников (в основном британцев) составили около 3 тыс. чел., русских — 5 тыс. 709 чел. Сказалось как численное превосходство союзных войск, так и их лучшее техническое оснащение. Кроме этого, была налицо несогласованность действий Меншикова А.С. и Горчакова М.Д., командовавших правым флангом и центром, и Кирьякова В.Я., возглавлявшего войска левого фланга. Отсутствовало всякое взаимодействие между русскими частями, не были определены районы ответственности для каждой группировки, и как результат — никто не знал, кому из командующих подчинялся, например, Бородинский полк. Распоряжения Меншикова А.С., Горчакова М.Д. и Кирьякова В.Я. отличались полной неопределенностью, иногда противоречили друг другу.
(Продолжение следует)
Статья была опубликована в майском номере журнала "Наука и техника" за 2012 год
