Японская живая торпеда представляла собой цилиндр диаметром в 1 м, длиной – 14,7 м, весом в 8 т, из которых 1250 кг приходилось на боевую часть. Дальность действия «Кайтен» составляла 78 км при скорости 12 узлов; или 23 км при скорости 30 узлов. Для доставки к месту атаки использовались большие подводные лодки типа «I», на палубе которых размещалось шесть управляемых торпед «Кайтен».
При приближении к цели водитель через специальный люк из лодки перебирался в торпеду, где его запирали. Получив по телефону от командира лодки приказ и сведения о направлении движения, он отделялся от субмарины и включал двигатель. Приближаясь к цели, водитель корректировал курс с помощью перископа. Приблизительно в 500 метрах от атакуемого корабля он включал полный ход и на глубине 4 метра шел на таран. Если водитель не находил цель, то умирал от удушья, т. к. запаса кислорода хватало только на час, а выбраться из торпеды было невозможно. Правда, позже «из гуманных соображений», сделали устройство, позволяющее взорвать себя, чтобы не мучиться.
Первая атака человекоторпеды состоялась 20 ноября 1944 года, когда один из инициаторов создания «Кайтен», мичман Нисина, прорвался к стоянке американских кораблей и подорвал крупный танкер «Миссисипи» (11 300 т), груженный 405 000 галлонами авиабензина. Взрыв, выбросивший столб пламени на высоту нескольких сотен футов, стоил жизни 50 матросам и офицерам. После этого, пытаясь атаковать американские корабли в хорошо защищенных базах, японцы потеряли шесть лодок-носителей из одиннадцати и 55 водителей-смертников, большинство которых так и не достигли цели. Незначительные повреждения от близких взрывов получили транспорты «Манзана» (1 матрос убит, 20 ранено) и «Пондус Г. Росс». Возможно, одна из торпед ответственна за гибель пехотно-десантного судна LCI-600 (246 т). Американские источники туманно утверждают, что оно погибло от подводного взрыва неизвестного происхождения.
Потери были приписаны ошибочной доктрине, которая предусматривала атаковать только защищенные якорные стоянки и корабли возле плацдармов. В Морском Генеральном штабе стали склоняться к мысли перенести атаки на морские коммуникации. По мнению ряда специалистов трудности действия человекоторпед в открытом море должны были компенсироваться более слабым прикрытием транспортов и танкеров. Для «Кайтен» такие атаки представляли колоссальную трудность. Вместо захода на неподвижную цель по спокойной воде, они должны были догонять корабли в море. Пилоту приходилось полагаться только на собственный маленький перископ, а при волнении от него было мало проку. Хотя скорость торпеды достигала 40 узлов, что было выше чем у любой цели, но на такой скорости ее дальность хода была крайне ограничена.
Многие западные историки самой крупной победой человекоторпед считают потопление американского тяжелого крейсера «Индианаполис». Так, в серьезном труде «Подводные лодки иностранных флотов во второй мировой войне» сказано: «Крейсер «Индианаполис» (США). Потоплен человекоуправляемыми торпедами». В другом источнике: «Подводная лодка «I–58» потопила человеко-торпедами американский крейсер «Индианаполис». Однако японцы это отрицают. Подводная лодка «I-58» капитан-лейтенанта Хасимото Мотицура (Hashimoto Mochitsura; 1909–1968) вышла из Куре 18 июня 1945 года, имея на борту 6 «Кайтен». Водоизмещение – 1800/2300 т, основные размерения – 100,6 x 8 x 4,8 м, скорость – 20/8 узлов, дальность плавания – 10 000 миль, экипаж – 64 человека, вооружение – восемь 533-мм ТА, 120-мм пушка.
Хасимото был опытным подводником, который проплавал всю войну и привык смотреть в лицо смерти. В этот раз он вывел свой корабль на охоту за американцами, которых предчувствие скорой победы часто лишало элементарной осторожности. 28 июня в 14 час. 00 мин. Хасимото в перископ заметил крупный танкер в сопровождении эсминца. Он выпустил две человекоторпеды и заявил, что потопил оба судна. На самом деле небольшие повреждения при взрыве одного из «Кайтен» получил лишь эсминец «Лоури».
За несколько часов до этой атаки тяжелый крейсер «Индианаполис» (USS Indianapolis, CA-35) под командованием капитана первого ранга МакВея вышел с Гуама на остров Лейте. Крейсер рассекал влажный мрак ночи с 29 на 30 июля 1945 года, неся на борту 1200 человек экипажа. Большинство из них спали, бодрствовали только вахтенные. Да и чего мог опасаться мощный американский военный корабль в этих давно очищенных от японцев водах? Это был мощный современный корабль, спущенный на воду 7 ноября 1931 года и введен в строй 15 ноября 1932 года. Полное водоизмещение 12 755 т, 185,93 м — длина, 20,12 м — ширина, 6,4 м — осадка. Крейсер развивал скорость до 32,5 узлов при мощности турбин 107 000 л.с. Вооружение корабля состояло из девяти 203-мм орудий в трех башнях, восьми 127-мм орудий и 28 зенитных автоматов разных калибров. На корабле были две катапульты и четыре самолета.
Правда, можно было напороться на какую-нибудь шальную субмарину противника, — по данным разведки, какое-то количество этих морских волков-одиночек все еще рыскало в водах Тихого океана в поисках незащищенных объектов для атаки — но для быстроходного боевого корабля вероятность такой встречи очень мала (гораздо меньше, чем риск угодить под колёса автомобиля при переходе улицы в Нью-Йорке). Впрочем, подобные мысли мало кого занимали на борту «Индианаполиса» — пусть голова от этих проблем болит у того, кому это по штату положена – капитана, например.
Командир крейсера кэптен Чарльз Батлер МакВей (Charles B. McVay III; 1898–1968) в свои сорок шесть был опытным моряком, вполне заслуженно оказавшимся на командном мостике тяжелого крейсера. Он встретил войну с Японией в звании коммандера, будучи старшим помощником на крейсере «Кливленд», участвовал во многих боях, в том числе в захвате островов Гуам, Сайпан и Тиниан и в крупнейшем в истории войн на море сражении в заливе Лейте; заслужил «Серебряную Звезду». И в эту ночь, несмотря на поздний час, — одиннадцать вечера — он не спал. В отличие от большинства своих подчиненных, Маквей знал гораздо больше любого из них, и знание это отнюдь не добавляло ему спокойствия.
Всего два дня назад он выполнил сверхсекретную задачу – доставил на остров Тиниан две атомные бомбы, которые В-29 предстояло сбросить на Хиросиму и Нагасаки. От спецгруза освободились быстро — его и было-то всего ничего: несколько ящиков. Люди работали проворно и слаженно, подстёгиваемые строгим приказом и неосознанным желанием поскорее избавиться от этого загадочного барахла вместе с его угрюмыми, не отвечающими на шутки сопровождающими. Тяжелый крейсер еще несколько часов стоял на открытом рейде Тиниана в ожидании дальнейших распоряжений из штаба командующего Тихоокеанским флотом. И ближе к полудню распоряжение поступило: «Следовать на Гуам, а затем на Филиппины». Война заканчивалась, и очередной приказ был воспринят экипажем как приглашение к морской прогулке, не таящей в себе никакой опасности.
Ночью 29 июня крейсер шел без сопровождения, мало того, будто испытывая судьбу, МакВей отказался от применения зигзага. Согласно установленным правилам, в зоне военных действий надводные суда, чтобы не быть атакованными подлодками противника, должны двигаться зигзагами. Именно так и водил свои корабли всю войну капитан МакВей, но царившая вокруг эйфория победы сыграла с ним злую шутку. Поскольку не было никаких сведений о присутствии в этом районе субмарин противника, он пренебрёг обычной предосторожностью.
В 23.00 29 июля поступил доклад гидроакустика «И-58», что зафиксирован шум винтов цели, двигающейся встречным курсом. Командир скомандовал всплытие. Первым вражеский корабль – визуально – обнаружил штурман, и тут же пришел доклад о появлении отметки на экране радара. Поднявшись на верхний ходовой мостик, Хасимото убедился лично: да, на горизонте черная точка; да, она приближается. «И-58» снова нырнула — совсем ни к чему, чтобы радиолокатор американцев тоже обнаружил лодку. Скорость хода у цели приличная, и противник легко сможет уклониться. А если враг их не заметит, то встреча неизбежна – курс корабля ведет прямо на субмарину.
Командир следил через окуляр перископа, как точка увеличивается и превращается в силуэт. Да, крупный корабль — очень крупный! Высота мачт (с двадцати кабельтовых это уже можно определить) более тридцати метров, а это значит, что перед ним либо большой крейсер, либо даже линкор. Заманчивая добыча! Он немедленно приготовил торпедные аппараты, а кроме того приказал одному из пилотов «Кайтен» занять место в торпеде. Когда цель подошла на расстояние 4000 м, командир лодки опознал ее как линкор типа «Айдахо» и решил использовать обычные торпеды. Тем временем смертники стали дружно просить разрешить им атаковать такую заманчивую цель.
Действительно, вариантов атаки два: либо разрядить в американца носовые аппараты шеститорпедным веером, либо использовать «Кайтены». Корабль движется со скоростью не менее двадцати узлов, значит, — с учетом ошибок при расчете залпа — можно надеяться на попадание одной-двух, максимум трех торпед, однако командир лодки выбрал первый вариант. В 23 час. 32 мин. Хасимото дал залп 6 торпедами с дистанции 1200 м и добился двух попаданий в носовую часть крейсера. Не смотря на утверждения многих авторов, он НЕ использовал «Кайтен» в этой атаке. Когда «Индианаполис» сразу не пошел на дно после попаданий торпед, пилоты снова начали уговаривать командира разрешить им нанести последний удар. Но этого не понадобилось: через 15 минут крейсер перевернулся и затонул. Около 350 человек погибло во время взрывов.
Так как взрывом была повреждена корабельная радиостанция и не удалось вовремя послать сигнал бедствия, командование флота даже не подозревало о произошедшем. На острове Гуам, куда следовал крейсер, его отсутствие объяснили возможным изменением курса и не стали поднимать тревогу. В результате прошло четыре дня, прежде чем терпящие бедствие были случайно замечены американским бомбардировщиком, совершавшим в этом районе патрульный полет.
Вскоре к месту трагедии подошли два корабля – эсминец «Бассетт» (USS Bassett) и госпитальное судно «Трангуйлити» (USS Tranquility), которое доставило спасшихся в Гуам, где им была оказана медицинская помощь. Но дожили до этого дня лишь немногие. Кроме жажды, голода и переохлаждения, моряков подстерегала в открытом океане еще одна страшная опасность – акулы. За это время от холода и акул погибло 533 человека. Из 1189 человек, находившихся на борту, выжило лишь 316. Доподлинно не известно, сколько всего моряков стали жертвами акул. Но из тех тел погибших, что удалось поднять из воды, следы акульих зубов были найдены почти на 90. В историю флота США гибель «Индианаполиса» вошла как наиболее массовая гибель личного состава в результате одного затопления.
Любопытно, что донесение Хасимото своему командованию, с указанием координат атакованного корабля, было перехвачено, однако в нем говорилось о потоплении линкора, поэтому американская разведка приняла радиограмму за очередной японский трюк.
Капитан МакВэй, который командовал кораблем с ноября 1944 года, был одним среди выживших после гибели корабля. В ноябре 1945 года он был привлечен военным трибуналом к ответственности за гибель корабля. Он обвинялся в «подвержении опасности корабля из-за невыполнения противоторпедных маневров». Тогда же Хасимото привезли в Вашингтон, чтобы он выступил свидетелем на заседании военно-морского трибунала по делу о гибели «Индианаполиса», его тоже обвиняли в том, что он уничтожил «Индианаполис» с помощью смертника, что трактовалось как военное преступление. Японец честно подтвердил, что МакВей подверг корабль опасности, не используя противолодочный зигзаг. Вместе с тем он утверждал, что исполнение кораблем противоторпедных маневров не принесло бы никакого результата, и он все равно был бы торпедирован. С его слов он выпустил по крейсеру 6 торпед с предельно малой дистанции. У Хасимото не было адвоката, показания он давал через переводчика. Он знал английский, но не в такой степени, чтобы отвечать на замысловатые вопросы судей. Однако он твердо отстаивал свою версию о неприменении «Кайтен». В конце концов, командира крейсера признали виновным, однако, учтя старые заслуги, наказывать не стали, а тихо спровадили на пенсию, а капитан-лейтенанта Хасимото вернули в Японию, так и не доказав факт совершения им военного преступления.
Существует весьма распространенная легенда, что торпеды Хасимото спасли еще какой-то японский город от участи Хиросимы, поскольку на борту «Индианаполиса», якобы, была третья атомная бомба. Однако эта версия не получила документального подтверждения.
После возвращения из Вашингтона в 1946 году Хасимото некоторое время продолжал находиться в тюрьме, затем был переведен в лагерь военнопленных, прошел у американцев фильтрацию. Снова, разумеется, были допросы. Не было отбоя от журналистов, которым хотелось знать, применял Хасимото «Кайтэны» против «Индианаполиса» или нет? Освободившись из лагеря, бывший подводник стал капитаном торгового флота, ходил на судне почти тем же маршрутом, что и на субмаринах «I–24», «PO–31», «I–158», «РО–44», «I–58»: Южно-Китайское море, Филиппины, Марианские и Каролинские острова, случалось заходить на Гавайи и в Сан-Франциско... Уйдя по выслуге лет на пенсию, Мотицура Хасимото принял монашество в одном из храмов в Киото, а затем написал книгу «Потопленные», в которой продолжал придерживаться версии, что против «Индианаполиса» он применил обычные торпеды.
История крейсера «Индианаполис» вновь стала темой обсуждений в 2000 году, когда Конгресс США вынес резолюцию, на основании которой с МакВея полностью снимались все предъявленные ранее обвинения. Этот документ утвердил своей подписью президент Америки Билл Клинтон, затем была внесена соответствующая запись в личное дело капитана, хранившееся в архиве военно-морского флота. 24 августа 2016 года в США состоялась премьера художественного фильма «Крейсер» о судьбе крейсера и экипажа. 18 августа 2017 года обломки крейсера были обнаружены исследовательской группой на дне Тихого океана на глубине свыше 5400 метров. При этом точное местоположение обломков не разглашается.
