В январе 2019 г. приступили к летной отработке его систем на превращенном в летающую лабораторию 3-м опытном образце перспективного фронтового истребителя Су-57. Самолет Т50-3 был построен на Авиационном производственном объединении имени Гагарина в Комсомольске-на-Амуре в частичной комплектации с двигателями первого этапа «изделие 117С», без боевых систем и вооружения. Он был облетан 21 ноября 2011 г. и среди прочего предназначался для испытаний передней секции РЛС комплекса ПАК ФА типа Н036-01-1 (ширина активной антенной фазированной решетки 900 мм, высота 700 мм, она имеет 1522 приемо-передающих модуля). В начале 2014 г. самолет был доработан установкой других боевых систем и вооружения, и с 21 мая того же года приступил к полетам в целях их отработки.
По завершении этих программ в 2018 г. не используемый далее Т50-3 был переоборудован в летающую лабораторию для испытаний бортового радиоэлектронного оборудования «Охотника» – такая предварительная отработка БПЛА на пилотируемом самолете остается общемировой практикой. Машина прибыла на Новосибирский авиазавод, где эти испытания начались в январе 2019 г.
Фото: ursa-tm.ru
Разработка БПЛА С-70 «Охотник» ведется входящим в Объединенную авиастроительную корпорацию России Опытным конструкторским бюро имени Сухого с 2012 г., параллельно ОКБ МиГ продолжает работы по тяжелому БПЛА «Скат», начатые ранее – в 2007 г. На разработку, испытания и доводку «Охотника» выделено 1,6 миллиарда рублей, что с учетом мирового опыта подобных проектов, очевидно, является суммой не окончательной и ожидается увеличение финансирования по мере продвижения программы.
Опытные образцы «Охотника» строятся на Новосибирском авиазаводе имени Чкалова, который выпускает самолеты марки «Су» с 1955 г., когда была начата подготовка серийного производства перехватчика Т-3 – будущего Су-9. С тех пор завод непрерывно работает с ОКБ Сухого, он строил Су-11, Су-15, Су-24, Су-34 и вот теперь – БПЛА «Охотник».
Выкатка первого летного образца С-70 состоялась в Новосибирске в июне 2018 г. На сегодня он прошел весь цикл стендовой отработки с включением всех установленных в данный момент систем под током и давлением, выполнил первые руления и скоростные пробежки по взлетной полосе, разгоняясь до 200 км/ч без отрыва от земли, а первый полет запланирован на 2019 г. Ему и предшествует начатая на летающей лаборатории Т50-3 работа. По понятным причинам предварительная отладка управления БПЛА занимает гораздо больше времени, чем на пилотируемом самолете со сравнимыми весом и летными данными.
Фото: ursa-tm.ru
Общее оборудование и ряд боевых систем самолетов Т-50 и С-70 унифицированы – их разработчики, предприятия Концерна «Радиоэлектронные технологии» (КРЭТ) при оснащении «Охотника» активно использовали задел, накопленный в работе над перспективным авиационным комплексом фронтовой авиации – ПАК ФА. Хотя сейчас активно муссируется тема о большом отставании программы «Охотник» от плана, Заказчик в лице Министерства обороны РФ доволен ходом дел, что подтвердил 19 декабря 2018 г. заместитель министра обороны А. Криворучко. Он сказал, что тема сохраняет свой приоритет и все работы ведутся на достаточно хорошем уровне. А что до отставания, добавим от себя – это обычное дело в таких сложных программах со многими этапами и участниками, спланировать их абсолютно четко пока не представляется возможным ни в одной стране мира.
Фото: А. Карпулев // ursa-tm.ru
Говоря о перспективах БПЛА в российской авиации вообще и самолета С-70 в частности, можно отметить, что им все же придается меньше значения чем, например, в США. Это объясняется различиями в военных доктринах и практике применения вооруженных сил. Хотя российская авиация и используется в локальных конфликтах «малой интенсивности», например, в Сирии, однако масштабы ее вовлеченности даже меньше, чем авиации американской. Перед Воздушно-космическими силами стоят другие задачи – сдерживание вероятного противника и поддержание военного равновесия для недопущения возникновения войн, интенсивность которых может быть гораздо выше, чем в Сирии.
