За основу была взята управляемая торпеда особой конструкции в комбинации с дыхательными приборами, позволяющими плавать под водой на глубине до 30 метров. Их испытания в январе 1935 года были признаны вполне удовлетворительными, несмотря на различные неполадки еще не отработанной материальной части. Так штурмовые средства получили путевку в жизнь, а тренировки пловцов стали регулярными.
Аппарат SLC, названный водителями обидной кличкой «Майяле» (Поросенок) из-за капризных механизмов, представлял собой электрическую торпеду длиной 6,7 метра, диаметром 53 сантиметра, на которой верхом располагались два человека. Впереди водитель, позади помощник, обычно высококвалифицированный водолаз. Скорость хода этого устройства не превышала 2,5 узла, радиус действия был около 10 миль, а глубина погружения – до 30 м. Погружение и всплытие осуществлялось путем заполнения или продувания цистерн. Управление рулями почти копировало управление самолетом. Перед водителем устанавливалась приборная доска со светящимися циферблатами. Головная часть – зарядное отделение, содержащее 300 кг взрывчатки – соединено с корпусом муфтой и легко отделяется. За спиной второго члена экипажа – ящик с рабочим инструментом и набором средств для крепления заряда под килем корабля. Экипаж надевал специальные прорезиненные комбинезоны, закрывающие все тело, кроме головы и кистей рук, что позволяло находиться несколько часов даже в довольно холодной воде.
Для дыхания под водой у каждого был кислородный прибор, рассчитанный на шестичасовое действие. Запасной прибор находился в ящике для инструментов. Тактика применения «Майяле» заключалась в следующем. Подводная лодка скрытно подходила возможно ближе к базе противника и занимала позиционное положение (притапливалась). Выйдя из лодки через люк, экипаж проверял свою торпеду и если все в порядке, то включал двигатель и следовал к входу в гавань. Вначале водители держали головы над водой и дышали наружным воздухом, но при опасности быть обнаруженными, используя цистерну быстрого погружения, скрывались под водой и включали кислородные приборы.
Торпеда погружалась на достаточную глубину, давала малый ход и шла вперед. Когда темнота сгущалась – экипаж под целью. Выключался мотор, и продувалась цистерна, затем, скользя вдоль днища, водитель находил боковой киль и крепил к нему специальные зажимы. Теперь вперед к боковому килю другого борта, одновременно помощник протягивал трос с одного борта на другой и ставил второй зажим, снова назад вдоль троса до середины днища, где нет противоторпедной защиты. Помощник оставлял свое седло и пробирался к зарядному отделению торпеды, отсоединял его и крепил к тросу. Часовой механизм взрывателя срабатывал через 2,5 часа после отсоединения головной части.
Поскольку «Майяле» имели ограниченный радиус действия, они требовали предварительной транспортировки в район атаки. Для этой цели были оборудованы подводные лодки. Вначале торпеды крепились прямо на палубу, но поскольку это сильно ограничивало глубину погружения субмарины (корпус торпеды выдерживал погружение лишь на глубину до 30 м), то их стали помещать в большие герметически закрытые цилиндры с легко открывающимися дверцами.
Наиболее успешной операцией итальянских штурмовых средств была атака главной базы английского Средиземноморского флота Александрии. Для участия в деле отобрали 6 человек. В соответствии с планом на операцию шли три экипажа. Цель первой пары, старший лейтенант граф Луиджи Дюран де ла Пенне (Luigi Durand de la Penne; 1914–1992) и Эмилио Бьянки (Emilio Bianchi; 1912–2015) – линкор «Вэлиент». Капитан морской инженерной службы Антонио Марчелья (Vincenzo Martellotta; 1913–1973) и Марио Марино (Mario Marino; 1914–1982) атакуют «Куин Элизабет». Капитан службы морского вооружения Винченцо Мартеллотта ( Antonio Marceglia; 1915–1992) и Спартако Скергат (Spartaco Scherga; 1920–1996) выводят из строя авианосец, который, как считалось, находится в базе. Командиром группы назначили де ла Пенне, уже участвовавшего в двух рейдах на Гибралтар. Носителем торпед выбрали подводную лодку «Шире» (Scire, водоизмещение 685 т, основные размерения 60х6,45х4,7 м, скорость 14/7,5 уз., 4 носовых и 2 кормовых ТА калибра 533 мм, 3 контейнера «Майяле»). Третьего декабря 1941 года лодка покинула Специю. Когда она вышла из порта, к ней под покровом темноты подошла баржа, доставившая 3 торпеды и необходимое снаряжение. 9 декабря «Шире» подошла к острову Лерос и вошла в бухту Порто Лаго, а 14 декабря из бухты, диверсанты направились к Александрии.
В приказе на операцию предусматривалось, что, оставив лодку, торпеды, управляемые водителями, приближаются к порту, преодолевают заграждения и направляются к указанным им целям. Прикрепив заряды к подводным частям кораблей, экипажи следуют в зоны гавани, где предположительно слабая охрана, выбираются на берег и уходят за пределы порта. Подводная лодка «Дзяффино» в течение 2 суток после операции должна находиться в 10 милях от устья Нила в районе городка Розетта и ускользнувшие от охраны пловцы имеют шансы до нее добраться, воспользовавшись какой-нибудь лодкой, добытой на берегу. Возглавил экспедицию капитан 2 ранга князь В. Боргезе (Junio Valerio Scipione Ghezzo Marcantonio Maria dei principi Borghese; 1906–1974).
Плавание от Лероса прошло нормально. Днем «Шире» шла под водой, а ночью в надводном положении, чтобы зарядить аккумуляторы и освежить воздух. 18 декабря, двигаясь на глубине 60 метров, лодка достигла точки в 1,3 мили от маяка на западном молу порта Александрия. Один за другим командиры торпед со своими помощниками в черных непромокаемых комбинезонах, с надетыми кислородными приборами сели на свои торпеды и исчезли в ночи. Лодка снова легла на дно, затем, скользя у самого грунта, стала удаляться от Александрии. Вечером 21 декабря она швартуется в Порто Лаго, а 29-го – приходит в Специю.
Не менее успешно развивались события и в Александрии. Граф де ла Пенне взял на себя командование. Двигаясь в полупогруженном состоянии, торпеды добрались до первой линии заграждений. Поднырнув под боны, экипажи двинулись вдоль мола, по которому беззаботно расхаживали люди. Наконец достигнута вторая линия заграждений, но тут итальянцев ждал сюрприз – вместо обычных бонов стояли двойные металлические сети с довольно мелкими ячейками. Концы сетей исчезали на огромной глубине, явно недоступной для торпед. Резать? Но вдоль сетей курсирует бесшумный катер, периодически сбрасывая глубинные бомбы, поэтому пневматический резак был бы здесь очень неуместен. И вдруг из темноты появились 3 английских миноносца; зажглись огни, и проход в заграждении открылся. Не теряя ни минуты, торпеды вместе с кораблями проникли в порт. Правда, в спешке они потеряли друг друга, но зато теперь недалеко до объектов атаки.
Первый экипаж сразу заметил темную громаду «Велиэнта» (HMS Valiant, водоизмещение 36513 т, основные размерения 201×27×9 м, скорость 24 уз., вооружение 4×2 381-мм, 14×1 150-мм и 10×2 113-мм орудий, 8×4 40-мм, 26×2 20-мм зениток, 2 самолета) на знакомом по фотоснимкам месте. Легко перебравшись через провисшую между двумя сблизившимися поплавками противоторпедную сеть, пловцы в 2 часа 19 минут коснулись борта линкора. При попытке подвести торпеду под киль корабля она затонула, а у водолаза отказал кислородный прибор. Де ла Пенне нырнул за торпедой и быстро нашел ее на глубине 17 метров, но мотор вышел из строя, на винт намотался кусок троса. Пришлось командиру 40 минут тащить головную часть волоком к середине корпуса корабля. Поскольку киль линкора почти касался илистого грунта, подвешивать заряд не потребовалось. Установив взрыватель на 6 часов утра, пловец всплыл на поверхность в состоянии крайнего изнеможения. Утопив кислородный прибор, де ла Пенне вплавь стал медленно удаляться от корабля, но усталость притупила бдительность: его заметили с борта, и осветили прожектором, а затем пулеметная очередь вспорола воду у самой головы. Де ла Пенне возвратился к «Велиэнт» и вылез на его швартовочную бочку, где обнаружил своего помощника, который из-за неисправного прибора всплыл на поверхность и спрятался на бочке, чтобы не выдать своего водителя. Вскоре подошел катер, пересадил к себе обоих пловцов и доставил их на борт линейного корабля. Итальянцы предъявили свои удостоверения личности, а на вопросы отвечать отказались. Испробовав все способы психологического воздействия – от уговоров до угрозы расстрела на месте – англичане отправили «потерпевших кораблекрушение» в корабельный карцер, где уже сидели английские матросы, вероятно, уже давно, т. к. они были очень бледными. Очень быстро бледными стали и итальянцы, правда, по другой причине.
Когда до взрыва осталось 10 минут, де ла Пенне попросил встречи с командиром корабля и, сказав ему о мине, предложил позаботиться о спасении людей. Командор Морган, командир линкора, приказал закрыть водонепроницаемые переборки и собрал всю команду на верхней палубе. Экипаж, надев спасательные жилеты, построился на корме, и вот взрыв; весь линкор вздрогнул, погас свет, начал нарастать крен на левую сторону. Накренившись на 5 градусов, корабль осел и стал неподвижен. В 6 часов 15 минут под стоящим в 500 метрах «Куин Элизабет» (HMS Queen Elizabeth; водоизмещение 35480 т, основные размерения 197×27,6×9 м, скорость 25 уз., вооружение 4×2 381-мм, 14×1 150-мм и 10×2 114-мм орудий, 8×4 40-мм зениток, 2 самолета) тоже раздался мощный взрыв, подбросивший линкор из воды на несколько сантиметров и забрызгавших всех на палубе «Вэлиэнта» нефтью. В это время командующий Средиземноморским флотом адмирал Эндрю Каннингхэм (Andrew B. Cunningham, 1-st Viscount Cunningham of Hyndhope; 1883–1963) стоял на корме подорванного корабля и был, по его словам, тоже подброшен в воздух футов на пять. Ближе к вечеру обоих пленных отправили в лагерь под Каир.
Виновник этого взрыва, второй экипаж во главе с Марчелья, без приключений добрался до своей цели. По всем правилам с помощью троса и зажимов закрепив заряд в районе машинного отделения, и заведя часовой механизм на 6 часов 15 минут, пловцы всплыли и на торпеде пустились в обратный путь. В 4 ч. 30 мин. итальянцы выбрались из порта и, выдавая себя за французов, проникли в Александрию.
Утром не без приключений они добрались до железнодорожного вокзала, чтобы сесть на поезд, идущий до Розетты, а затем попытаться попасть на подводную лодку. Операция шла как пописанному, но тут совершила «прокол» итальянская разведка – английские фунты стерлингов, которыми снабдили пловцов, не имели хождения в Египте. Потеряв день на обмен денег, они смогли выехать в Розетту только вечерним поездом и провели ночь в гостинице. Весь следующий день они ускользали от полицейского контроля, а к вечеру незаметно пробрались на побережье. До лодки оставалось только 10 миль, но на берегу их задержала египетская полиция. Пловцов опознали и передали англичанам.
Оба линкора сели на грунт, причем «Вэлиент» с большим креном. Он потерял 167 кв. м обшивки в носовой части, получил значительные внутренние повреждения и простоял в ремонте до июля 1942 года. «Куин Элизабет» досталось еще больше. Через его дымовую трубу взрывом выбросило гигантский фонтан нефти вместе с обломками механизмов. Было вырвано 502 кв. м двойного дна, серьезно повреждены машины, а само машинное отделение полностью затоплено.
Третий экипаж, не найдя авианосец (за сутки до операции тот ушел в Тихий океан), атаковал танкеры. Выбрав самый большой, пловцы начали сближение с жертвой, но у командира отказал кислородный прибор, поэтому заряд под судно установил один помощник. В 3 часа 55 минут часовой механизм взрывателя заведен, а в 100 метрах от танкера разбросаны зажигательные бомбы. Затем, придя на торпеде к месту выхода на берег, пловцы уничтожили свою аппаратуру и благополучно выбрались на сушу. Однако при попытке выйти из порта, они были задержаны египетскими таможенными чиновниками, которые вызвали английский патруль. После короткого допроса пловцов отправили в каирский лагерь военнопленных. Когда их сажали в машину, послышались один за другим три мощных взрыва. Третья мина уничтожила танкер «Сагона» (7554 т) и тяжело повредила стоящий у его борта эсминец «Джервис» (HMS Jervis, водоизмещение 2364 т, основные размерения 108,6×10,8×4,17 м, скорость 34,2 уз., вооружение шесть 120-мм и четыре 40-мм орудия, 2×5 – 533-мм торпедных аппаратов). Танкеру взрывом разворотило всю корму и искорежило винт. К счастью для англичан, почему-то не сработали пиропатроны, плававшие среди разлившейся нефти, иначе ущерба было бы значительно больше.
Это была действительно победа, которую по своим стратегическим результатам нельзя сравнить ни с какой другой победой итальянского флота за всю его историю. Ценой 6 пленных был потоплен крупный танкер, а, самое главное, выведены из строя 2 линейных корабля, последние из тех, которыми располагали англичане в Средиземном море, от гибели их спасла только небольшая глубина якорной стоянки. В следующие 6 месяцев у Великобритании на этом театре отсутствовали линкоры, и итальянский флот получил временное преимущество. В этот период потери итальянских конвоев сократились до минимальных значений за всю войну. Корабли были впоследствии кое-как залатаны и отправлены на тыловые верфи для окончательного ремонта. Однако они уже так и не вступили в строй до самого конца войны. Стратегическое положение на средиземноморском театре изменилось коренным образом в пользу держав Оси. Все шестеро водителей торпед, по возвращении из плена, были награждены Золотой Медалью «За храбрость» (высшая воинская награда Италии), а князю Боргезе лично король пожаловал военный орден «Савойский крест».
