Журнал 9

Освоение человечеством новых пространств привносит в нашу жизнь новые возможности. Меньше столетия прошло с момента запуска первого искусственного спутника Земли, а какой огромный скачок произошел в нашей «земной» жизни благодаря использованию спутниковых технологий! Мобильная связь, спутниковое ТВ, навигация, наблюдение за поверхностью Земли и прогнозы погоды — многие повседневные и привычные сервисы вошли в нашу жизнь благодаря сотням космических аппаратов.

Однако не только достижения являются результатом освоения космического пространства. Оставшиеся на орбите неработающие спутники, верхние ступени ракет-носителей (РН) — все это образовало космический мусор.

Дамасский летописец Ибн-аль-Каланиси сообщает, что осенью 1138 г. чудовищной силы землетрясение разрушило город Алеппо и окрестности. Крепость, возведенная в этих краях крестоносцами, обрушилась на головы своих защитников и погребла под собой шесть сотен христианских рыцарей. Всего же во время катаклизма погибло около 230 тыс. человек. «Геологические исследования Соединенных Штатов» называют его четвертым по количеству погибших землетрясением в истории.

Первое место в этом мрачном списке занимает Великое китайское землетрясение, случившееся в январе 1556 г. в провинции Шэньси, где жители имели обыкновение селиться в лессовых пещерах. Тогда погибло 830 тыс. человек.

7 июня 1692 г. таким же образом была стерта с лица земли столица британской колонии Ямайка — Порт- Ройял. Разрушительную работу подземных толчков довершили цунами. «Все причалы утонули сразу и в течение двух минут 9/10 города было покрыто водой, которая поднялась до такой высоты, что вливалась в верхние комнаты домов, которые все еще продолжали стоять. Верхушки самых высоких домов виднелись над водой, окруженные мачтами судов, которые тонули вместе со строениями», — сообщает историк. Слабым утешением служит то, что Порт-Ройял не был столь уж крупным городом, его население составляло 6,5 тыс. человек. Некоторым даже удалось спастись.

В 1693 г. около 100 тыс. человек погибло во время землетрясения на Сицилии, в 1737 г. — 300 тыс. человек в Калькутте. Первого ноября 1755 г. был превращен в руины Лиссабон, число жертв оценивали от 60 тыс. до 100 тыс. человек. Именно после Лиссабонской катастрофы было найдено, наконец, научное объяснение для этих страшных разрушительных явлений. Его нашел йоркширский священник Джон Митчелл.

В круг интересов скромного слуги Божьего входили геология, астрономия и различные области физики. В частности, в 1783 г. он впервые теоретически предсказал существование черных дыр, а незадолго до своей смерти в 1793 г. построил прототип прибора для измерения массы Земли, но сейчас нас интересует другая его работа. После Лиссабонского землетрясения Митчелл сопоставил показания очевидцев, собранные по приказу премьер-министра Португалии маркиза Помбала, и попробовал объяснить землетрясения с точки зрения ньютоновской механики. «Землетрясения — это волны, вызванные движением пород», — заключил исследователь. Он также предположил, что местоположение центра землетрясения можно вычислить путем сопоставления данных о времени прибытия волн. Выведенный им закон стал основой современного метода определения эпицентра. Так процесс изучения землетрясений встал на научные рельсы.

В XX в. сейсмологи научились отслеживать и записывать землетрясения по всей планете из одной точки и добились значительных успехов в описании их природы. Тем не менее с 1980 г. по 2012 г. включительно от последствий землетрясений погибло около миллиона человек. Многие из них могли выжить, если бы о предстоящем катаклизме стало известно заранее. Так что успешное предсказание подобных бедствий — весьма животрепещущая задача для человечества.

Официально первые оптические наблюдательные приборы были изготовлены в 1608 г. в Голландии, где почти одновременно несколько человек: Ханс Липперсгеем (Hans Lippershey (1570–1619)), Яков Мециус (Jacobus Metius (1571–1624 (1631)), Ханс Янсен (Hans Jansen (ок. 1585–1632)), подали заявки на выдачу патента на изобретение зрительной трубы, имевшей две линзы — двояковыпуклую и двояковогнутую. По версии, основанной на документах, опубликованных в 1655 г. в книге Пьера Борелема «Deverotelescopiiinventore…» («Об истинном изобретателе телескопа»), первый телескоп был изготовлен З. Янсеном в 1604 г. на основе принадлежавшего некоему итальянцу образца, на котором была надпись — «anno 1590».

Вскоре новость об изобретении новых приборов для наблюдения за отдаленными объектами узнал математик университета в Падуе Галилео Галилей (Galileo Galilei (1564–1642)). Используя свои познания в геометрической оптике, Галилей в 1609 г. независимо от голландских изобретателей самостоятельно изготовил свой первый телескоп с плоско-выпуклым объективом и плоско-вогнутым окуляром. В короткие сроки ему удалось построить три телескопа — с увеличением 14х, 19,5х и около 30х. В настоящее время в Музее истории науки во Флоренции хранятся изготовленные Галилеем две зрительные трубы и разбитый объектив третьей трубы.

Вследствие широкой известности работ этого ученого ему в течение долгого времени приписывали и честь изобретения зрительной трубы. Сегодня историки науки почти единодушно считают, что Галилей если не изобрел, то усовершенствовал телескоп. На последующие без малого четыре столетия схема зрительной трубы, называемой иногда голландской или галилеевой, стала основной для наблюдательных приборов.

Бинокулярные телескопы были задуманы в первые дни после создания зрительной трубы. Как свидетельствуют документы, когда 2 октября 1608 г. Липперсгей обратился за патентом на свой прибор в Генеральные штаты соединенных нидерландских провинций, члены назначенной комиссии попросили его построить бинокулярный вариант прибора, и он был представлен 15 декабря 1608 г. Но за это время появилась информация о наличии других зрительных труб, в связи с чем комиссия отказала в предоставлении патента. Таким образом, первый бинокль был изготовлен еще в конце 1608 г., но популярными эти приборы стали только во второй половине XIX в., и причинами, вероятно, были высокая себестоимость изготовления и низкое качество оптических деталей, что приводило к отличию оптических характеристик труб бинокля.

Германия вступила в Первую мировую войну, как и все европейские страны, с военной авиацией, которая фактически была в зачаточном состоянии. На вооружении находились почти исключительно двухместные невооруженные машины, предназначенные исключительно для разведки.

Только к началу 1915 г., когда война приобрела позиционные формы, в воздухе появилось достаточно большое количество самолетов. Примерно в это же время союзники начали устанавливать пулеметы на свои аппараты с толкающим двигателем. В ответ стали вооружаться и немцы. Поначалу это были трофейные «Гочкиссы» и «Льюисы», однако вскоре на во- оружении появились и отечественные «Парабеллум» и «Бергманн».

Первыми самолетами-истребителями у немцев были вооруженные двухместные истребители так называемого «типа С»: LVG C.I и C.II, а также «Авиатик» C.I.

Толчком же для появления «настоящих» истребителей стало сбитие самолета Ролана Гарро в апреле 1915 г., о котором мы уже вскользь упоминали в предыдущей статье. Так вот, уцелевший примитивный синхронизатор немцы решили скопировать. Техническими вопросами занялся конструктор Энтони Фоккер. Попытки скопировать французский механизм оказались безуспешными — пули раз за разом пробивали пропеллер. Как потом оказалось, проблема была в германских пулях, снабженных прочной рубашкой (оболочкой) из хромоникелевой стали. Если отсекатели вполне успешно выдерживали удары довольно мягких французских пуль, то германские прошивали их мгновенно.

Тогда Фоккер вернулся к работам по синхронизатору, которые велись на фирме с 1913 г. Причем немцы пошли по совершенно иному пути, чем французы, реализовав другой принцип синхронизации, а именно: пулемет стрелял так, чтобы пули успевали пролетать в промежутках между вращающимися лопастями пропеллера.

Таким образом, получив пропеллер с аппарата Гарро и новый авиационный пулемет «Парабеллум» с сотней патронов к нему, Фоккер уже через неделю представил свой вооруженный моноплан модели М.5К (переработанный проект лицензионного французского «Морана-Солнье»).

Через месяц после этого события на фронте появился и первый настоящий немецкий истребитель — «Фоккер» E.I. Новые аппараты получили армейское обозначение «тип А», или просто «Аэндеккеры». Первые три машины передали летчикам, которые вскоре станут гордостью кайзеровской авиации: самолет с номером 1/15 получил Макс Иммельман, с номером 2/15 — Курт Винтгенс, с номером 3/15 — Освальд Бельке.

Первые истребители были вооружены «Парабеллумами», вскоре, правда, замененными на более скорострельные «Шпандау» MG-08. Один из таких истребителей был персональной машиной будущего аса Отто Паршау — летчика с предвоенным опытом. Он родился в ноябре 1890 г. в Восточной Пруссии. В 1910 г. начал службу в пехоте, однако через год был комиссован. Прошел летное обучение и в июле 1913 г. получил гражданскую летную лицензию.

В составе ВМФ Советского Союза в конце 1980-х гг. было больше атомных подводных лодок (АПЛ), чем в американском флоте. Но при этом среди них числилось много устаревших кораблей. В 1990-х гг. было произведено серьезное сокращение численности АПЛ в России. В строю остались только корабли 3-го и 4-го поколений.

Параллельно с развертыванием работ по созданию принципиально новых АПЛ в СССР была предпринята весьма успешная попытка «выжать» максимально возможное из конструкции лодок проектов 671 «Ерш» и 671РТ «Семга». В основу модернизированного проекта 671РТМ «Щука» легли проработки по размещению нового поколения радиоэлектронного вооружения, а также мер по снижению демаскирующих полей корабля.

Задание на разработку атомной многоцелевой подводной лодки 3-го поколения было выдано Горьковскому (ныне — Нижегородское) ЦКБ-112 «Лазурит» в марте 1972 г. Главным конструктором был назначен Н. И. Кваша. При этом ВМФ ставилась задача ограничить водоизмещение в пределах, обеспечивающих строительство кораблей на внутренних заводах страны (в частности, на заводе «Красное Сормово» в г. Горьком). Основным назначением новых АПЛ проекта 945 «Барракуда» должно было стать слежение за ракетными подводными лодками и авианосными ударными группами потенциального противника, а также гарантированное уничтожение этих целей с началом боевых действий. По сравнению с АПЛ предыдущего поколения, торпедно-ракетный комплекс новой лодки должен был обладать вдвое увеличенным боезапасом, возросшем за счет применения новых боеприпасов и усовершенствованной системы целеуказания, дальностью стрельбы (в три раза для ракето-торпед и в 1,5 раза — для торпед), а также повышенной боеготовностью (время подготовки к стрельбе первым залпом сокращалось в два раза). Водоизмещение 9 600 / 6 300 т, длина 107,16 м, ширина 12,28 м, осадка 9,62 м, предельная глубина погружения 600 м, скорость 36/19 узлов, экипаж 65 человек (31 офицер). Вооружение: торпедные аппараты — 4 х 533-мм; 4 х 650-мм, противокорабельные комплексы — 3 М80 «Москит»; зенитные установки — восемь «Игла»; противолодочные комплексы — восемь «Водопад», «Шквал».

Подводная лодка проекта 945 «Барракуда» выполнена по двухкорпусной схеме. Легкий корпус имеет эллипсоидную носовую и веретенообразную кормовую оконечности. Закрытие забортных отверстий осуществляется при помощи шпигатных затворов и кингстонов на всех цистернах главного балласта. Прочный корпус, выполненный из титанового сплава, имеет относительно простые формообразования — цилиндрическая средняя часть и конические оконечности. Титановая конструкция позволяла резко уменьшить магнитное поле корабля (по этому параметру атомоходы 945-го проекта сохраняют мировое лидерство среди подводных лодок и в настоящее время). Однако использование титана вело к существенному росту стоимости АПЛ и по технологическим причинам ограничивало число строящихся кораблей, а также число предприятий судостроения, участвующих в программе (технология постройки титановых корпусов не была освоена в Комсомольске-на-Амуре). Главная энергетическая установка номинальной мощностью 43 000 л. с. включает один водо-водяной реактор ОК-650А (180 мВт) и один парозубчатый агрегат. Кроме того, имеется две группы аккумуляторных батарей, два дизель-генератора ДГ-300 по 750 л. с. с запасом топлива на 10 суток, два электродвигателя малого хода по 370 кВт, один главный винт, два винта малого хода.

Первые бронепоезда появились на территории Финляндии в ходе финской гражданской войны 1918 г., вспыхнувшей вскоре после провозглашения независимо- сти этой страны.

Хотя в начале ХХ в. царское правительство России и вынуждено было пойти на значительное расширение автономии Великого княжества Финляндского (так, в 1906 г. был создан однопалатный парламент Финляндии — Эдускунта), но по-настоящему благоприятный момент для финских правящих кругов, добивавшихся полной независимости, наступил после Октябрьской революции 1917 г. Победившие в ней большевики официально провозгласили право наций на самоопределение вплоть до отделения в самостоятельное государство. Неудивительно, что уже 6 декабря 1917 г. буржуазное правительство Финляндии в одностороннем порядке объявило о независимости и одновременно направило в Петроград своих представителей с целью добиться у советского правительства (Совнаркома РСФСР) официального признания этого акта. И это им удалось. 31 декабря 1917 г., в виде своеобразного новогоднего подарка финнам, вышло постановление Совнаркома о признании независимости Финляндской республики.

Однако всего несколько недель спустя, в ночь с 27 на 28 января 1918 г., радикальные левые партии (ранее составлявшие левое крыло социал-демократов) осуществили в Финляндии государственный переворот. Власть перешла к вновь созданному правительству — Совету народных уполномоченных Финляндии (которое в литературе принято называть «красным»). Интересно, что оружие, необходимое для начала вооруженного восстания, было привезено накануне специальным поездом из большевистского Петрограда. Этот состав привез 15 тыс. винтовок, 30 пулеметов, десять 76-мм полевых орудий и две бронемашины.

Старое буржуазное правительство успело бежать из столицы Финляндии Гельсингфорса (Хельсинки) на север страны и начало копить силы для реванша. «Красные» были поддержаны Российской Советской Республикой, тогда как их противники (их обычно называют «белые») получали военную помощь от Германской империи и, неофициально, от Швеции (шведские добровольцы). Данное вооруженное противостояние и положило начало финской гражданской войне 1918 г.

К началу февраля 1918 г. сформировавшаяся линия фронта разделила Финляндию на две неравные части: центр и север находились под контролем белой армии, юг контролировали красногвардейцы, но именно здесь располагались крупнейшие города, порты, большинство промышленных предприятий и основная часть железнодорожной сети.

Вообще с самого начала создания в Финляндии железных дорог руководствовались не только коммерческими, но и военными соображениями. Железнодорожная сеть должна была обеспечивать быструю переброску российских войск в Финляндию во время возможного вторжения или внутренних беспорядков. Естественно, и ширина колеи железных дорог была такой же, как в России (1 524 мм), что упрощало сообщение между странами.

В наше время никого не удивляет тридцати- и даже сорокалетний срок службы военных самолетов, некоторые из которых (хотя бы В-52 «Стратофортресс» или С-130 «Геркулес») перешагнули и полувековой рубеж. Но в 30-х–40-х гг. ХХ в. процесс смены поколений авиатехники шел гораздо более быстрыми темпами, и весьма часто срок активной службы того или иного образца авиатехники исчислялся считанными годами. Лишь немногие, без сомнения, выдающиеся образцы смогли надолго закрепиться в рядах авиации, вписав свое имя золотыми буквами в книгу военной истории. Среди них — летающая лодка «Шорт» «Сандерленд», поступившая на вооружение британских Королевских ВВС накануне Второй мировой войны и снятая с вооружения в конце 50-х гг.

История создания

Береговое командование Королевских ВВС постоянно испытывало потребность в гидросамолетах большого радиуса действия, способных осуществлять дальнюю морскую разведку, а также сопровождение конвоев и защиту их от подводной угрозы. Еще во время Первой мировой войны подобные функции выполняли летающие лодки «Феликстоу». В 20-х — начале 30-х гг. было принято на вооружение несколько типов самолетов подобного назначения, последним из которых стал появившийся в 1933 г. «Шорт» «Сингапур» III. Именно с целью замены в перспективе этого самолета командование RAF подготовило операционные требования OR.8, вскоре конкретизированные в тактико-техническом задании R.2/33, утвержденном 23 ноября 1933 г. Согласно ему, предусматривалось создание четырехмоторного многоцелевого гидроплана с дальностью полета 2 593 км (1 400 морских миль) и рабочим потолком 4 572 м (15 000 футов). Вооружение должно состоять из бомб, а также четырех оборонительных установок с 7,69-мм пулеметами (требовалось также предусмотреть возможность замены пулеметов в носовой установке 37-мм пушкой).

Свои предложения по спецификации R.2/33 представили пять фирм. Наибольшую активность проявила «Супермарин», предложившая сразу три проекта — монопланы «модель 232» и «модель 239» с двигателями «Роллс-Ройс» «Госхоук» и «Мерлин», соответственно, а также биплан «модель 238» с моторами «Бристоль» «Персеус». Но все эти проекты, равно как и предложения фирм «Блэкборн» и «Фэйри», были отклонены. Успех сопутствовал «Сандерс-Ро» и «Шорт Бразерс». Эти фирмы получили контракты на строительство прототипов своих самолетов А.33 и S.25, получивших регистрационные номера К4773 и К4774, соответственно. В ноябре 1936 г., еще до начала испытаний, фирмы получили следующие заказы на первые серийные партии самолетов (по 11 машин). Тогда же S.25 официально получил наименование «Сандерленд».

Летающая лодка «Сандерс-Ро» показала неудовлетворительные мореходные качества, к тому же она вышла на испытания на год позже, чем S.25. В результате изделие «Шорт», спроектированное под руководством Артура Гуджа на базе знаменитых пассажирских летающих лодок серии «С» (фактически разработка этих лодок под обозначением S.23 и военного варианта велась параллельно), оказалось вне конкуренции. Опытный образец К4774 был спущен на воду 14 октября 1937 г., а два дня спустя впервые поднялся в воздух, пилотируемый шеф-пилотом фирмы Джоном Л. Паркером. Самолет временно был оборудован 9-цилиндровыми радиальными двигателями воздушного охлаждения «Бристоль» «Пегасус» Х мощностью по 950 л. с. Вооружение не устанавливалось, хотя самолет нес носовую и хвостовую турели.

Математик Григорий Яковлевич Перельман — личность довольно известная в своих кругах, несмотря на то, что ведет уединенную жизнь и всячески сторонится прессы. Проведенное им доказательство гипотезы Пуанкаре было в 2006 г. подтверждено математическим сообществом и поставило его в один ряд с величайшими учеными в мировой истории. Математик Перельман отказался от множества наград, предоставляемых научным сообществом. Этот человек живет очень скромно и всецело предан науке.

Детство и школьные годы

Григорий появился на Божий свет 13 июня 1966 г. в Ленинграде в еврейской семье. Его отец был инженером-электриком и не имел непосредственного отношения к науке, как считают многие исследователи.

В прессе гуляет мнение о том, что Григорий — сын известного довоенного популяризатора науки Якова Исидоровича Перельмана, родившегося в 1882 г. в городе Белостоке, который в то время входил в состав Российской империи, а сейчас является частью Польши. На это вроде бы указывает и отчество, и общность интересов. Якова Перельмана также привлекала математика. Кроме того, он увлекался ас- трономией, физикой. Этот человек считается основоположником занимательной науки, а также одним из первых, кто писал произведения в жанре научно-популярной литературы. Он является создателем книги «Живая математика». Яков Перельман написал и множество других книг. Кроме того, его библиография включает более одной тысячи статей. Что касается такой книги, как «Живая математика», Яков Перельман представляет в ней различные головоломки, связанные с этой наукой. Многие из них оформлены в виде маленьких рассказов. Эта книга была рассчитана в первую очередь на подростков. Однако отцовство героя этой статьи — всего лишь заблуждение, так как Яков Перельман умер в блокадном Ленинграде в марте 1942 г. и поэтому никак не мог быть отцом великого математика.

Скорее всего, интерес к науке Григорию привил отнюдь не его отец и не известный однофамилец, а мать будущего ученого, которая в советское время преподавала математику в профессионально-техническом училище (ПТУ). Кроме того, она была талантливой скрипачкой. Любовь к математике и классической музыке Григорий Яковлевич перенял именно у нее. И то и другое в равной степени привлекало Перельмана. Когда перед ним встал выбор, куда поступить — в консерваторию или в технический вуз, он долго не мог решиться. Кто знает, кем бы мог стать Григорий Перельман, если бы решил получить музыкальное образование.

Уже с юных лет Григорий отличался хорошо поставленной и логичной устной речью и грамотно излагал ее письменно. Он часто поражал этим учителей в школе, но до 9-го класса обучался в обыкновенной средней школе. А затем учителя из Дворца пионеров заметили талантливого юношу, и он был переведен в 239-ю физико-математическую школу, что весьма способствовало дальнейшему развитию уникальных дарований юного гения.

С этих славных пор и начинается веха математических побед для Григория. В 1982 г. он получил золотую медаль на состоявшейся в Будапеште Международной математической олимпиаде. В ней он участвовал вместе с командой советских школьников и получил высший балл, решив безукоризненно все задачи. Сам факт участия в этой престижной олимпиаде открывал для него двери лучших учебных заведений бывшего Союза. А ведь Григорий Перельман не просто участвовал в олимпиаде, но и получил золотую медаль. Неудивительно, что он был зачислен без экзаменов в Ленинградский государственный университет (ЛГУ) на механико-математический факультет. Десятилетнюю школу Григорий окончил в этом же году, однако золотую медаль, как это ни стран- но, не получил — этому помешала оценка по физкультуре. Сдача спортивных норм в то время была обязательна для всех, включая и тех, кто с трудом представлял себя у шеста для прыжков или у штанги. По остальным предметам он учился на пятерки.

До конца 2012 г. майя ассоциировались в основном с «концом света». Однако эта древняя цивилизация известна не лишь сомнительными пророчествами, но и другими интересными вещами. Одна из находок столь же знаменита, как и пресловутый календарь.