Увы, вскоре благодушию пришел конец. Отношения с недавним союзником — СССР — резко ухудшились. США почувствовали себя в опасности. С каждым новым государством-сателлитом СССР возрастал военный и экономический потенциал восточного блока, а пассивное созерцание этого процесса могло привести к ситуации, в которой глобальный конфликт и военное поражение всего Запада становились неминуемыми. Требовалось, с одной стороны, сдержать расширение восточного блока, а с другой — усилить собственный военный потенциал. Так началась напророченная Уинстоном Черчиллем еще в 1946 г. холодная война.
В 1947 г. была проведена масштабная реорганизация вооруженных сил США. В соответствии с Законом о национальной обороне было создано министерство обороны с гражданским министром во главе. Военно-воздушные силы выделили из состава сухопутных войск, они стали третьим видом вооруженных сил США. Фактически, закон стал отображением новой концепции ведения войны, в которой ключевую роль должно было играть ядерное оружие. А поскольку в то время единственным средством доставки такого оружия были самолеты-бомбардировщики, то было вполне очевидным, что именно удары авиации по стратегическим объектам противника станут решающими для хода военных действий. Следует учитывать, что в то время военно-политическое руководство как США, так и СССР еще не вполне осознавало последствий возможного применения ядерного оружия. Атомную бомбу рассматривали как изобретение аналогичное, например, изобретению пороха, и ее применение в будущей войне было само собой разумеющимся.
50-60-е годы прошлого века стали временем формирования «ядерной триады», главного инструмента ядерного устрашения, обеспечившего США выживание в условиях холодной войны — наиболее трудного периода послевоенной истории. В настоящее время, хотя и в сильно сокращенном составе и пониженной степени боеготовности, она сохраняет свое значение средства сдерживания. В настоящем материале рассмотрим историю создания и развития одного из компонентов этой триады — стратегических ракет наземного базирования.
Трофеи
После окончания Второй мировой войны внутреннеполитическая ситуация в США, мягко говоря, не способствовала осуществлению широкомасштабных программ разработки новых видов оружия. Тем не менее ряд проектов, признанных исключительно важными для обороноспособности страны, исправно финансировались. К ним, безусловно, относилась и разработка средств доставки ядерного оружия.
Основные направления разработки ракетной техники были определены в 1944-1945 гг. Теодором фон Карманом. Он обосновал возможность и целесообразность применения ракетных снарядов, подобных немецким V-1 и V-2. Итоговый доклад готовился фон Карманом в то время, когда для США не существовало непосредственной угрозы. В таких комфортных условиях ученый счел возможным рекомендовать сосредоточить основное внимание на крылатых ракетах (типа V-1) как более простых и пригодных для производства при современном уровне развития техники. Баллистические же ракеты (типа V-2), по мнению фон Кармана, требовали проведения большого объема научно-исследовательских работ, прежде чем достигнут кондиций, пригодных для практического применения. Доклад фон Кармана способствовал тому, что при развитии ракетной техники в США (в отличие от СССР) приоритет изначально получили именно крылатые, а не баллистические ракеты.
Первый образец ракеты V-1 американцы получили от англичан еще в 1944 г. Ракету доставили в США, где ею занялась группа под руководством полковника Брюса Арнольда. Изделие разобрали буквально до винтика и попытались скопировать. Поначалу казалось, что воссоздание германского «чудо-оружия» не будет особо трудным. Американской копии V-1 присвоили обозначение JB-2 «Лун» (Loon — гагара) и даже собирались применить этот самолет-снаряд в боевых действиях — если не против Германии, поражение которой было не за горами, то хотя бы против Японии, которая пока сдаваться не собиралась. Фирмам «Рипаблик» и «Виллис Овэрленд» заказали около 10000 JB-2, пульсирующие воздушно-реактивные двигатели для них производил концерн «Форд». Общий же объем производства, по оценкам американских военных, мог достичь 75000 единиц! В ходе подготовки к так и не состоявшейся высадке в Японии самолеты В-24 «Либерейтор» должны были запустить в общей сложности 12000 самолетов-снарядов. Отличия американской ракеты от немецкого прототипа состояли в замене примитивной инерциальной системы наведений на радиокомандную с управлением с борта самолета-носителя или подводной лодки (расчетная круговая вероятная ошибка — 400 м на дальности 160 км) и применении для старта ракетных ускорителей, а не пневматической катапульты (это позволило существенно упростить конструкцию пусковой установки).
К весне 1945 г. изготовили несколько десятков JB-2, а на авиабазе Эглин (шт. Флорида) подготовили стартовую позицию для испытаний. Но все испытательные пуски завершились фиаско — ракеты взрывались, в большинстве случаев, сразу после запуска. Долго не удавалось довести конструкцию пусковой установки, давал сбои автопилот. В итоге после изготовления 1351 ракет JB-2 программу закрыли, а изготовленные изделия использовались исключительно для испытаний систем перспективных крылатых ракет и в строевые части не поступали. Как говорил сам Брюс Арнольд, единственной пользой от этой программы стало то, что «мы выяснили, чего делать нельзя…»
Трофейные ракеты V-2, считавшиеся артиллерийским, а не авиационным оружием, попали в ведение артиллерии армии США. Из примерно сотни разукомплектованных ракет, доставшихся американцам, армейские инженеры при содействии специалистов фирмы «Дженерал Электрик» еще в Великобритании собрали 25 годных к применению изделий. Их перевезли в США, где испытали уже после войны. Испытания проводились на полигоне Уайт Сэндз (шт. Нью-Мексико) в рамках программы «Гермес». Первые пуски были неудачны, но 10 мая 1946 г. ракета, наконец-то, пролетела запланированную дистанцию. Этот пуск доставил много полезной информации, впоследствии использованной как сухопутными войсками, так и флотом, представители которого с большим интересом наблюдали за испытаниями. Дальнейшие испытания проводились в рамках новой программы под кодовым названием «Бампер». Накопленный опыт был учтен армейскими специалистами при разработке ракеты в арсенале Редстоун, а также фирмы «Норт Америкэн» при создании ракеты «Навахо».
Проект МХ-774
Несмотря на то, что в 1946 г. это было далеко не оче- видно, но все же единственным противником США мог быть только СССР. Советский Союз располагал огромными по численности вооруженными силами, причем послевоенное их сокращение было отнюдь не таким значительным, как в США и других западных государствах. Угроза со стороны СССР рассматривалась как потенциальная, а не фактическая, и отдаленная во времени. Но для того, чтобы быть готовыми к возможному конфликту, военно-политическое руководство США признало целесообразным начать разработку межконтинентальной баллистической ракеты (МБР), способной переносить ядерный заряд и поражать цели в глубине территории СССР.
Итоги испытаний V-1 и V-2 в США не полностью подтвердили положения, содержащиеся в докладе фон Кармана. В частности, не оправдалось предположение о том, что крылатая ракета является технологически более простой, чем баллистическая. Поэтому было решено развивать работы в обоих направлениях. 19 апреля 1946 г. фирма «Консолидейтед Вулти» (позже «Конвэр») получила контракт, предусматривающий разработку межконтинентальной ракеты в двух «ипостасях» — баллистической и крылатой — в рамках программы МХ-774. Практически одновременно (28 марта 1946 г.) фирма «Нортроп» получила контракт в рамках программы МХ-775, причем оба ее проекта предусматривали разработку крылатых ракет. Впоследствии работы «Нортропа» привели к созданию ракеты «Снарк», о которой речь пойдет позже. Еще одна программа, инициированная в то же время — МХ-771 — осуществлялась фирмой «Мартин» и привела к созданию крылатой ракеты «Матадор».
В отличие от «Нортропа» и «Мартина», конструкторы «Консолидейтед Вулти» сосредоточились на разработке баллистической ракеты. Вскоре заказчик счел целесообразным такой подход и аннулировал «крылатую» часть программы МХ-774.
Проект «Консолидейтед Вулти» был весьма амбициозным и интересным. Разработчики были убеждены, что, применив легкие материалы и соответствующие конструкционные решения, им удастся достичь требуемой дальности полета ракеты в габаритах V-2. Ракету предполагалось выполнить по схеме «несущего бака», т.е. стенки топливного бака представляли собой одновременно и стенки корпуса ракеты. Система управления посредством отклонения сопла делала ненужными аэродинамические рули. Также предполагалось применить отделяющуюся боевую часть (БЧ), благодаря чему термическая защита, предохраняющая элементы конструкции от нагрева при вхождении в плотные слои атмосферы, была необходима лишь для БЧ, а не для всей ракеты. Наиболее интересной инновацией стало применение для обеспечения жесткости корпуса ракет …топлива под давлением! Это позволило уменьшить толщину обшивки, а сам корпус ракеты концептуально напоминал гигантский, сильно накачанный футбольный мяч. Таким образом, большая часть массы БР приходилась на топливо и боевую часть, масса же конструкции ракеты сводилась к минимуму. Такое решение имело и свои недостатки: мельчайшее повреждение корпуса приводило к утечке топлива, падению его давления и, как следствие, утере жесткости корпуса. Столкновение, например с птицей, сразу после старта ракеты неминуемо вело к ее падению на дистанции.
В начале 1947 г. началось изготовление десяти опытных образцов МБР МХ-774. Но вступление программы в фазу практической реализации состоялось в очень неподходящий момент. Период со средины 1947 г. до конца 40-х гг. стал временем относительной международной стабилизации. Как уже отмечалось, вся военная машина США в 1947 г. подверглась масштабной реорганизации. Одновременно вырабатывалась новая оборонная доктрина, приведшая к изменению приоритетов в военном строительстве. В условиях относительной стабильности и при сохраняющейся монополии США на ядерное оружие программа разработки МБР исчезла из списка приоритетных задач. На первый план вышло создание высокоэффективной системы ПВО территории США, поскольку считалось, что рано или поздно Советский Союз сможет создать атомное оружие, а его средством его доставки станет стратегическая бомбардировочная авиация.
Исходя из указанных соображений, в июне 1947 г. программа МХ-774 была закрыта. Однако фирма «Консолидейтед Вулти» получила разрешение на проведение опытных пусков трех уже готовых ракет. Первый из них состоялся 1 июля 1948 г. Ракета удачно стартовала, выйдя на траекторию набора высоты, но уже через минуту двигатель остановился. Вторая попытка, состоявшаяся 27 сентября 1948 г., была более «удачной»: ракета взорвалась на высоте 65000 м. Последний запуск, состоявшийся 2 декабря 1948 г., также окончился взрывом ракеты на большой высоте. Сегодня это звучит абсурдом, но все три пуска были признаны успешными! В те времена нередкими были неудачные старты, в ходе которых ракета даже не могла покинуть пусковую установку (ПУ), а в случае с МХ-774 этот этап полета проходил вполне успешно. Опыт, накопленный в ходе осуществления программы МХ-774, использовался американскими ракетостроителями в дальнейших работах. Но для заказчика стало очевидным, что баллистические ракеты еще не «созрели», и его внимание сконцентрировалось на ракетах крылатых.
«Матадор»
Как уже отмечалось, в марте 1946 г. фирма «Мартин» получила контракт на проведение работ в рамках программы МХ-771. Она предусматривала создание управляемой крылатой ракеты (КР) наземного базирования, способной доставить ядерный боезаряд на дальность 1150 км (700 миль). Круговое вероятное отклонение (КВО) от цели требовалось обеспечить в пределах 400 м.
Фирма начала работы с определения аэродинамического облика самолета-снаряда, оптимизированного для полета на большой высоте с высокой дозвуковой скоростью. В качестве силовой установки с самого начала был выбран турбореактивный двигатель (ТРД) — в отличие от жидкостного (ЖРД) ему не требовался запас окислителя на борту. Для максимального упрощения системы наведения решили применить аэродинамическую компоновку, гарантирующую высокую устойчивость и простое управление. В итоге остановились на схеме среднеплана со стреловидным крылом и Т-образным оперением. Положение центра тяжести, соотношение площадей крыла и оперения, а также длина плеча оперения обеспечивали высокий запас устойчивости. При этом существенно ограничивалась маневренность — но это качество, крайне важное для самолета-истребителя, было признано несущественным для ракеты. Ведь ей не нужно было вести маневренный воздушный бой! Проектирование упрощалось еще и тем, что КР, в отлитчие от самолета, который должен маневрировать в широком диапазоне эксплуатационных скоростей и высот полета, является однорежимным летательным аппаратом. Исследования модели будущей КР в аэродинамической трубе подтвердили малый коэффициент аэродинамического сопротивления и высокую устойчивость для выбранных параметров полета (скорость М=0,9, высота 12000 м). Увеличенное сопротивление и худшая устойчивость на более низких скоростях и высотах уравновешивались быстрым набором расчетной высоты и скорости. Проведенные позже испытания модели в масштабе 1:1 подтвердили полученные результаты.
Следующей задачей, которую предстояло решить конструкторам, стала разработка метода т.н. «нулевого старта» с наземной пусковой установки (ПУ) вместо взлета по-самолетному. Такое решение делало самолеты-снаряды независимыми от стационарных баз — пусковые установки можно было размещать на местности. Благодаря этому повышалась боевая устойчивость комплекса, а массогабаритные параметры самой ракеты снижались ввиду отказа от шасси. Правда, приходилось применять стартовый ускоритель, но это имело и положительную сторону — быстрый разгон КР до скорости, на которой она обретала достаточную устойчивость и управляемость. Ускоритель разработала фирма «Аэроджет Дженерал». Он представлял собой твердотопливный ракетный двигатель, работающий в течение 2 секунд и развивающий тягу 25000 кгс (244,5 кН). Ускоритель крепился под хвостовой частью ракеты под некоторым углом, благодаря чему после старта КР быстро набирала высоту.
После завершения цикла испытаний в аэродинамической трубе изготовили несколько макетов самолета-снаряда для проверки поведения в полете и отработки конструкции ПУ. Макеты не имели ни двигателя, ни системы управления, а запускались при помощи штатного стартового ускорителя. Проведенные в 1947-1948 гг. испытания макетов подтвердили расчетные характеристики, но с целью улучшения устойчивости крыло перенесли наверх фюзеляжа (из среднеплана самолет-снаряд стал высокопланом). При этом прототипы XB-61, уже находящиеся в производстве, так и остались среднепланами, а изменения внедрили лишь в предсерийных YB-61. Уместно будет сказать несколько слов о классификации самолетов-снарядов. В то время самолеты-снаряды в ВВС США рассматривались не как ракеты, а как беспилотные бомбардировщики — отсюда и «авиационное» обозначение В-61 (для прототипов и предсерийных образцов — соответственно ХВ-61 и YB-61). Кроме индекса, изделие получило и наименование «Матадор».
ВВС заказали 15 экземпляров ХВ-61. Они не имели штатной системы наведения, а оборудовались упрощенной системой радиоуправления. В оборудовании самолетов-снарядов этой партии применялось немало элементов, взятых с другой техники, которые в серии должны были быть заменены специально разработанными для «Матадора».
Первый пуск ХВ-61 состоялся 20 января 1949 г. на полигоне Уайт Сэндз. В начале 1951 г. испытания перенесли на авиабазу Патрик, расположенную на мысе Канаверал (шт. Флорида). Отсюда 21 января 1951 г. был запущен первый YB-61. Такие самолеты-снаряды отличались от прототипов наличием штатной системы наведения с автопилотом, гироскопической системой стабилизации и системой радиокоррекции. Одновременно испытывалась РЛС слежения за самолетом-снарядом MSQ. На основе полученных от нее данных формировались сигналы управления для КР. Радиокоррекция проводилась вручную — оператором, следящим за «Матадором» на экране радара и корректирующим посредством своеобразного «джойстика» траекторию полета КР. Таким образом, один оператор мог одновременно управлять лишь одним «беспилотным бомбардировщиком», что существенно ограничивало скорострельность огневого подразделения.
YB-61, как уже отмечалось, был выполнен по схеме высокоплана. Схема управления, как и в ХВ-61, была предельно проста: цельноповоротное горизонтальное оперение на верхушке киля и интерцепторы на крыле. Руль направления и элероны отсутствовали. Размещение, площадь поверхности и угол отклонения (90º) интерцепторов подобрали таким образом, чтобы они функционировали и как элероны (возмущая поток на том крыле, на котором отклонялись, и уменьшая тем самым подъемную силу), и как рули направления (благодаря разнице лобового сопротивления). Применение такой схемы позволило ограничить количество каналов управления с трех до двух (вместо руля высоты, руля направления и элеронов — только руль высоты и интерцепторы). С другой стороны, такое решение позволяло выполнять только плавные маневры. Силовая установка как на прототипах и предсерийных машинах, так и в серии, состояла из турбореактивного двигателя «Алиссон» J33-A-37 тягой 2085 кгс (20,45 кН). Его воздухозаборник находился под фюзеляжем и был частично утоплен в его контур, что позволило придать фюзеляжу очертания, близкие к винтовочной пуле.
Испытания YB-61, проведенные на Флориде в 1951 г., продемонстрировали хорошие летные качества «Матадора» и подтвердили работоспособность и эффективность примененной схемы управления. Была достигнута заданная дальность стрельбы, а среднее КВО составило 500 м — это обеспечивало поражение открытой (незащищенной или слабо защищенной) цели ядерной боеголовкой мощностью несколько десятков килотонн. В декабре 1951 г. самолет-снаряд В-61А «Матадор А» был принят на вооружение и запущен в серийное производство. Серийные изделия комплектовались ядерной боеголовкой W-5 мощностью 50 кт. Теоретически можно было применить и фугасную БЧ, но ввиду довольно значительного КВО она годилась лишь в качестве учебной либо для поражения площадных незащищенных целей (типа полевого командного пункта, развернутого в палатках или автомобильных фургонах). Техническая дальность полета, составлявшая 1150 км, на практике не обеспечивалась из-за существенного снижения точности после выхода ракеты за радиус действия радара системы радиокоррекции AN/MSQ-1. Практическая дальность была вдвое меньше — 550-600 км.
Конструкция серийных В-61А с целью удешевления производства была максимально упрощена. Например, двигатель имел ресурс лишь 10 часов. Предельному облегчению подверглись элементы силового набора планера — ведь, в отличие от обычного самолета, они рассчитывались лишь на один-единственный полет. Тем не менее цена самолета-снаряда на 1951 г. составляла 76000 долларов — ¼ цены обычного фронтового бомбардировщика.
Первоначально планировалось вооружить ракетами «Матадор» одну эскадрилью беспилотных бомбардировщиков (ЭББ, английская аббревиатура PBS — Pilotless Bomber Squadron) в составе 100 ракет. Но на практике оказалось, что обслуживание ракет, пусковых установок и системы AN/MSQ-1 требует такого большого количества персонала, что эскадрилья становилась трудноуправляемой. Поэтому решили сформировать две эскадрильи по 50 ракет — 1-ю и 2-ю ЭББ. Их комплектование осуществлялось зимой 1952/1953 гг.
Обе эскадрильи весной 1953 г. прошли теоретический курс подготовки, а затем и практические занятия по обслуживанию, транспортировке ракет, предстартовой подготовке и управлению самолетом-снарядом после старта. Для подготовки операторов MSQ применялись реактивные учебные самолеты «Локхид» Т-33, пилоты которых следовали командам, передаваемым оператором.
В ноябре 1953 г. подготовка завершилась практическими пусками ракет В-61А, а в декабре 1-я и 2-я ЭББ были объявлены боеготовыми. 15 января 1954 г. обе части были переданы в состав тактического авиационного командования, и началась подготовка к их передислокации в Европу, на территорию ФРГ. 1-я ЭББ прибыла на авиабазу Битбург уже в марте 1954 г., а передислокация 2-й ЭББ затянулась на полгода ввиду неготовности инфраструктуры авиабазы Хан. Таким образом, к осени 1954 г. в Европе были готовы к применению 100 ракет «Матадор».
В середине 1955 г. ВВС США изменили подход к обозначениям управляемых ракет, перестав трактовать их наравне с самолетами. Соответственно, «Матадор» из «беспилотного бомбардировщика» превратился в тактическую ракету (Tactical Missile), а индекс сменили с В-61А на ТМ-61А. Поменялось и наименование эскадрилий — они стали тактическими ракетными (ТРЭ, английская аббревиатура — TMS, Tactical Missile Squadron). 1-я ЭББ при переименовании сохранила свой номер, а вот 2-я почему-то стала 69-й.
Несмотря на свой «авиационный» статус и подчиненность тактическому авиационному командованию, эскадрильи «Матадоров» по организации и тактике боевого применения соответствовали, скорее, частям оперативнотактических ракет сухопутных войск. В случае объявления повышенной боевой готовности эскадрильи должны были как можно быстрее покинуть свои базы в Битбурге и Хане, переместившись в один из подготовленных позиционных районов. Там разворачивались стартовые районы звеньев, пункты техобслуживания, места расположения запасных ракет, станции AN/MSQ-1 и другие подразделения обеспечения и обслуживания. По команде старта звенья выходили на стартовые позиции и устанавливали ракеты на пусковые установки. «Матадор» перевозился на автомобильных низкорамных прицепах разобранным на четыре части: фюзеляж с оперением, крыло, двигатели и боевая часть. Расчет из десяти солдат собирал ракету непосредственно на ПУ. Эта операция требовала привлечения автокрана. Весь цикл предстартовой подготовки занимал полтора часа. По команде оператора AN/MSQ-1 ракету запускали, и оператор выводил «Матадора» на заданную траекторию полета. В районе цели оператор выключал двигатель, устанавливал в соответствующее положение органы управления, и ракета пикировала на цель. Ее боеголовка взрывалась либо при ударе о поверхность земли, либо на заданной высоте.
Тем временем стартовый расчет сворачивал ПУ и отходил в район рассредоточения, где получал из подразделений обеспечения новую ракету. После завершения цикла наведения запущенной ракеты (полет «Матадора» на дистанцию 500 км занимал немногим более получаса) оператор мог наводить следующую КР. При ударах по стационарным целям предполагалось применять согласованные по времени удары, позволяющие одновременно выводить из строя важные элементы инфраструктуры противника. Против целей, меняющих свое положение, подобный подход был неприменим — их предполагалось атаковать по очереди, по мере вскрытия их месторасположения средствами разведки.
С развертыванием «Матадоров» в Европе вооруженные силы США получили возможность нанесения ядерных ударов по сильно защищенным объектам, поражение которых авиацией было затруднено. В то время на вооружении армии США находились лишь ракеты «Онест Джон» с дальностью стрельбы всего 35 км. «Матадор» же, располагая практической дальностью боевого применения 550 км, мог поражать цели не только на всю тактическую глубину, но и на значительную часть оперативной. В пределах радиуса действия КР были все элементы передовых эшелонов войск противника, а также их коммуникации и резервы. Правда, вторые эшелоны находились вне сферы поражения «Матадора», но пуски таких ракет могли дезорганизовать ввод этих эшелонов в бой благодаря разрушению линий коммуникаций.
Лишь в 1958 г. на вооружение армии США поступили первые баллистические ракеты оперативно-тактического назначения «Редстоун», перенявшие от «Матадоров» задачи поражения первых эшелонов войск противника. Но к тому времени на вооружение поступала уже новая модификация «Матадора» с эффективной дальностью стрельбы 1200 км, что позволяло поражать исходные районы вторых эшелонов.
В 1954 г., когда был накоплен первый опыт строевой эксплуатации «Матадоров», началась разработка усовершенствованного варианта ракеты — ТМ-61В «Матадор В». В нем предполагалось устранить главные недостатки базового образца. Прежде всего, речь шла о внедрении автономной системы наведения, позволяющей реализовать в боевой обстановке техническую дальность полета ракеты и делающей КР независимой от оператора (ведь радиокоманды можно было заглушить помехами). Кроме того, требовалось значительно сократить время предстартовой подготовки ракеты, сократив время реакции (это позволяло, например, атаковать войска на марше) и снизив уязвимость огневых подразделений. С этой целью ракету следовало оборудовать складывающимся крылом: такое решение позволяло транспортировать КР непосредственно на пусковой установке, а предстартовая подготовка сводилась бы к раскладыванию крыла, установке боевой части и осуществлению проверок функционирования аппаратуры. Длительность подготовки предполагалось сократить втрое — с 1,5 часов до 30 минут.
Работы над ТМ-61В затягивались. Тем временем появились новые возможности усовершенствования системы наведения — путем применения системы «Шаникл». Последняя базировалась на принципах работы радионавигационной системы ЛОРАН. «Шаникл», так же, как и ЛОРАН, работала в метровом диапазоне радиоволн, что позволяло существенно увеличить дальность ее действия — ведь волны метрового диапазона могут огибать земную поверхность и их распространение не ограничивается радиогоризонтом. Два радиомаяка системы «Шаникл» высылали одновременно (благодаря радиосигналам синхронизации) сигналы, принимающиеся бортовым устройством КР. Точное измерение разницы времени приема сигналов позволяло определить отклонение ракеты от заданного курса с высокой точностью — порядка 100-200 м на дальности 1000 км от радиомаяков. Измерение дальности осуществлялось путем посылки сигнала-запроса с ракеты. По прохождению ответного сигнала определялось расстояние между радиомаяком и КР.
Применение «Шаникл» позволяло достигать приемлемой точности попадания на максимальной дальности стрельбы «Матадора» (1150 км). Кроме того, наведение теперь осуществлялось автоматически, без участия оператора. Замена старой системы наведения с радиокоррекцией AN/MSQ-1 на новую «Шаникл» была относительно простой, и в 1956 г. было решено принять на вооружение КР ТМ-61С «Матадор С», отличающуюся от ТМ-61А лишь системой наведения. ТМ-61С должна была стать переходным вариантом до принятия на вооружение ТМ-61В.
Производство ТМ-61С развернулось уже в начале 1957 г. Первой новые ракеты получила вновь сформированная 11-я ТРЭ. Освоение КР личным составом осуществлялось в США, а к концу года часть прибыла на постоянное место дислокации — в Зембах (ФРГ). Одновременно ракеты «Матадор С» сменили старую модель и в 1-й, и 69-й ТРЭ.
Тем временем в 1958 г. обострилась обстановка на Дальнем Востоке, где продолжались вооруженные столкновения между КНР и Тайванем. Американская администрация отреагировала на кризис усилением своего военного присутствия в регионе. В частности, в Южной Корее была развернута новая часть, вооруженная КР «Матадор С» — 58-я тактическая ракетная группа (ТРГ). Так же, как и в эскадрильях, дислоцированных в ФРГ, в ней было 50 ракет, но количество обеспечивающих подразделений было большим, поскольку группа дислоцировалась не на одной, а на трех базах — в Осане, Кимпо и Чичон-Ни.
В 1959 г. на вооружение начал поступать окончательный вариант ТМ-61 — «Матадор В», но к тому времени эта ракета уже получила наименование «Мэйс». Эскадрильи, дислоцированные в ФРГ, были перевооружены в период с июня 1959 г. по июль 1961 г. В Южной Корее «Матадоры С» оставались до конца 1962 г., успев еще сменить обозначение. Вместо отдельных систем ракет для каждого вида вооруженных сил была введена стандартизированная система для всех вооруженных сил США. В соответствии с ней ТМ-61С стали именоваться MGM-1C. Но под новым обозначением «Матадоры С» прослужили лишь четыре месяца, после чего были сняты с вооружения.
(Продолжение следует)
Покупайте новые номера журнала "Наука и техника" в нашем интернет-магазине. У нас Вы также можете заказать книги, постеры, календари, магниты с авиацией, бронетехникой и многое другое.
